Я проваливаюсь за край.
Жестко.
Быстро.
И более чем один раз.
Мгновением позже Лукас начинает дрожать, прижимая руки к моей потной спине. Не выходя из меня и не отпуская, он идет в ванную. И когда мы наконец-то распутываем наши тела, Лукас целует кончики мои пальцев.
Его взгляд ни на секунду не оставляет мои глаза.
Даже когда мы входим в душ и моем друг друга.
И не тогда, когда мы вытираемся пушистыми полотенцами.
И уж точно не тогда, когда мы лежим на кровати лицом к друг другу, изучая, лаская, сжимая. Пробуя на вкус.
И только гораздо позднее, после того, как Лукас засыпает, я нахожу предмет, которым он царапал мои груди, когда наказывал за то, что я сжимала зубы.
Это черно-красный гитарный медиатор.
Следующим утром правило Лукаса о подъеме не позже 7 часов вылетает в форточку, так как мы оба проспали. Пронзительный звук отельного телефона вытаскивает нас из постели около 9 утра. Я отвечаю на звонок, и в ответ меня приветствует холодный женский голос.
- Кайли, позови Лукаса к телефону, это Сэм.
Сэм. Я пытаюсь вспомнить, где слышала это имя и потом осознаю, что это человек, которого вчера упоминала мама Лукаса, от чего тот сильно разгневался. И этот человек - женщина. Я прикусываю нижнюю губу, сжимая телефонную трубку, пока мне не начинает казаться, что от силы моего захвата она вот-вот сломается.
- Извините, но вы...
- Не смей пытаться навешать мне снова лапшу о том, что я не туда попала, ты проделывала этот трюк уже дважды. Я говорила с вашей матерью, так что позови его к этому чертовому телефону.
Только сейчас Лукас поднимается, присаживаясь на кровать, и смотрит на телефонную трубку с пустым выражением лица.
- Это Сэм, - говорю я, надеясь вызвать у него хоть какую-то реакцию. Но реакции нет, и кровь в моих жилах леденеет.
Он берет трубку у меня из рук, сжимая ее так сильно, как я делала буквально несколько минут назад.
- Уйди, - говорит он. В его тоне нет ни жестокости, ни каких-либо иных эмоций; я ощущаю онемение, но все равно спускаюсь с кровати на пол. И покидаю комнату. Я дергаю дверь, и она закрывается следом за мной.
Сидя в гостиной, я притягиваю колени к груди и обнимаю их. Я пытаюсь сосредоточиться на просмотре телевидения - какое-то никчемное шоу о женщине и шести мужчинах, ее возможных "папочках для малыша" - но я по-прежнему все еще могу уловить куски разговора Лукаса с Сэм. Каждый доходящий до меня фрагмент лишь усиливает спазмы в груди.
- ... ты не можешь продолжать это делать, - орет Лукас.
Затем следует недолгая пауза. Я притворяюсь, что заинтересована женщиной на огромном плоском экране ТВ, которая прямо сейчас рыдает, узнав отрицательные результаты теста на отцовство. Я притворяюсь, что вовсе не шпионю за Лукасом.
- Это никто, просто... - он замолкает, и до меня доходят звуки гортанного рычания. - Я шлю тебе деньги. И пришлю все, что ты пожелаешь, но ты не можешь ожидать, что я буду так поступать с тобой до конца своей жизни.
Я вздрагиваю. Какого рода проблемы у Лукаса с этой дамой? А затем более страшная мысль посещает мою голову: может, Лукас связан с наркотиками так же как и Синджин? Я вытираю потные ладони о подол надетой на меня футболки, футболки Лукаса.
А затем я слышу, как он говорит нечто, от чего мое тело вздрагивает.
- Ты психованная сучка, иногда я хочу, чтобы ты просто пошла к ним и покончила с этим.
Пошла к кому? И покончила с чем?
Я слышу неоднократный звук ударов, а затем как в ванной включается вода. Спустя час Лукас выходит из душа с обернутым вокруг кровоточащих костяшек полотенцем.
- Лукас... все в порядке? - шепчу я неуверенно.
Он натянуто улыбается и присаживается на диван.
- Иди сюда, - говорит он и притягивает мое тело к своему.
Он накрывает мои губы своими, заглушая все имеющиеся у меня вопросы. Лукас целует меня так, словно это его последний ужин, словно он никогда прежде не пробовал меня на вкус, даже несмотря на то, что делал это много, много раз прошлой ночью. Он тянет меня на свои колени и просовывает палец мне в рот, между нашими губами. Я прикусываю кончик его пальца.
И через мгновение Лукас встает на ноги и несет меня обратно в спальню. И здесь он наконец-то воплощает в жизнь свое обещание попробовать вкус меня и клубники. Здесь, ему представляется возможность одеть на меня наручники, перевернуть на живот и скользить своим членом внутрь и наружу моего тела, пока я всхлипываю, уткнувшись лицом в матрас.
