Нынешние мнимолевые вожди чехословацкой партии в основных вопросах теории и стратегии не многим отличаются от Шмералей, Крейбихов, Илеков и братии. Они совместно с последними проделывали грубейшие ошибки V конгресса[327], который означал официальное открытие эпохи упадка Коммунистического Интернационала. Они, эти мнимолевые сталинцы, несут полную ответственность за разгром китайской революции, как и за упрочение позиции британской тред-юнионистской и лейбористской бюрократии. Они проделывают блок с Перселем и Куком[328], с Чан Кайши и Ван Цзинвеем[329], с Радичем[330] и Лафоллетом[331]. Они поддерживали и поддерживают маскарадные фикции «Крестьянского Интернационала»[332] и «Антиимпериалистической лиги»[333]. Они покорно проделали под руководством Бухарина VI конгресс, который на новой стадии развития сочетал, подобно V конгрессу, оппортунистические предпосылки с мнимореволюционными выводами.
Ограждая «монолитность» партии методами бюрократического насилия, мнимолевые совместно с правыми привели партию к дроблению на ряд групп и клик. Запретив на бумаге фракции, они довели не только партию, но и профессиональные союзы до раскола. Сейчас уже не нужно доказывать, что партия крайне ослаблена. Но хуже и страшнее всего то, что партия и сейчас лишена возможности открыто и во весь рост поставить вопрос о причинах своих поражений. То, что прежде всего необходимо сейчас передовым чешским рабочим, — это теоретическая ясность как предварительное условие политики. Настоящая работа совершенно не касается внутренних вопросов Чехословацкой республики. Но я думаю тем не менее, что она имеет известные права на внимание передовых рабочих Чехословакии. Политические методы коммунизма интернациональны по своему существу. Нельзя делать правильную политику в Чехословакии, не имея ясного марксистского взгляда на причины разгрома китайской революции или великих стачек Великобритании и не создав себе правильного понимания центристской политики Сталина в обеих ее стадиях, т. е. 1925–1928 гг., когда он из оппортунистических посылок, общих всем эпигонам, делал чудовищно оппортунистические выводы, и 1928–1929 гг., когда, испугавшись последствий этой политики, он, под ударами нашей критики, открыл эру «левого курса», непродуманного, противоречивого, чреватого авантюрами и в то же время открывающего дорогу новому повороту вправо.
Вопросы теории и стратегии Коммунистического Интернационала в эпоху эпигонов разобраны мною в моей «Критике программы Коминтерна»[334].
Настоящая работа посвящена одному из спорных вопросов, именно теории перманентной революции. Но вопрос этот усилиями моих противников и отчасти логикой самого положения так расширился, что включил в себя теоретические предпосылки почти всех других спорных вопросов. Вот почему без понимания происхождения и значения теории перманентной революции ни один мыслящий рабочий не может составить себе правильное представление о том глубочайшем сдвиге от марксизма к оппортунизму, который проделали эти эпигоны.
Все это дает мне право надеяться, что предлагаемая книжка найдет своих читателей в Чехословакии.
Константинополь, 17 декабря 1929 г.
Письмо в The Militant[335]
Уважаемые товарищи!
Вы запрашиваете меня, какую фактическую «ценность» имеют обильные разоблачения Беседовского. Каюсь, я не читал их, так как первый попавшийся мне в руки фельетон показался мне пустопорожним. После вашего запроса я просмотрел несколько статей. Я не имею, конечно, никакой возможности проверить все его сообщения, так как ряд фактов, о которых он рассказывает, мне не известен даже понаслышке. Но я натолкнулся по меньшей мере на десяток фактов, которые известны мне самым непосредственным образом. О других же могу судить на основании знакомства с обстановкой, лицами и пр. В этих довольно все же широких пределах воспоминания Беседовского поражают своей фантастичностью, притом того особого типа, который у нас называется хлестаковским (по имени одного из героев Гоголя, Хлестакова). Это есть очень своеобразная лживость, в которой элемент личной заинтересованности сочетается с бескорыстной фантастикой, порождаемой отсутствием задерживающих центров.
