Птапеседж разгадал, почему произошло кораблекрушение, но барка была сильно повреждена во время этого злоключения, поэтому он не мог обнаружить, что именно привело к ее потоплению. Преисполненный ярости, он вернулся в Мемфис и выразил свое негодование Хоремхебу.
Полководец подозревал, что это дело рук людей Маху, но произошло это не без участия самого Ая. Однако он не был человеком, который быстро сдается.
— Почему ты мне не говорил, что в Фивах есть еще один дом танцев? Выкупи его, — заявил он Птапеседжу.
— На какие деньги? За этот год я почти разорился!
— Я тебе выделю средства.
Птапеседжу уже хватало неприятностей, поэтому у него не было большого желания оспаривать у Несхатор возможность управлять похотью фиванцев. После их взаимных выпадов он не стремился вновь встретиться с ней. Но, с другой стороны, его поддерживал не кто иной, как самый влиятельный вельможа Нижней Земли, самый известный человек в армии Двух Земель! Да и сам он жаждал реванша. Не желая являться к Несхатор собственной персоной, он направил к ней одного из своих людей. Это был его подручный, достаточно хитрый, чтобы суметь принять важный вид и сыграть роль влиятельной особы.
Мужские хитрости, разумеется, таят в себе угрозу, но тонкое чутье сводниц позволяет их нейтрализовать. После крушения «Лотосов Мина» Несхатор поняла, что смысл ее соперничества с Птапеседжем не ограничивается возможностью ублажать развратных фиванцев и развлекать Шабаку. До нее дошли слухи о связи Птапеседжа с грозным Хоремхебом. Она вежливо встретила засланного к ней человека, притворившегося заинтересованным в сделке. Он якобы хотел поскорее удалиться в свой загородный дом и предложил сногсшибательную сумму — пять тысяч золотых колец. Она никогда не могла даже подумать, что этот дом терпимости может столько стоить. Придерживаясь инструкций Шабаки, она попросила время для размышлений и предложила посланнику прийти на следующий день. Как только он ушел, она спешно отправила гонца к Шабаке.
Шабака тотчас же прибыл, все больше возбуждаясь от всех этих перипетий. Это была его особенность: за двадцать лет службы у Ая в нем развился необычайный талант интригана и заговорщика. Он выслушал Несхатор и сказал:
— Постарайся немного увеличить сумму, но прими предложение.
— Как?! — воскликнула она удивленно.
— Ты слышала, что я сказал. Продавай.
— И что после этого? Я окажусь не у дел?
Он покачал головой.
— Ненадолго, — ответил он загадочно.
Со времени крушения «Лотосов Мина» она старалась прислушиваться к советам своего собеседника: он был не только влиятельным человеком, но и хитрым как змея. Она заметила, что он едва сдерживает улыбку.
— Скажи только своему покупателю, что тебе необходимо две недели, прежде чем ты уступишь ему свое дело, и что ты хотела бы, чтобы он подобрал другое название этому заведению.
Она приняла все к сведению, сгорая от любопытства и одновременно пребывая в растерянности.
Шабака обсудил это дело с Аем.
— Не хватало только, чтобы Хоремхеб держал дом танцев вблизи дворца! — возмутился последний.
Шабака изложил ему свой план. Ай его выслушал, затем разразился смехом и попотчевал преданного сына Апопа, ценя его ловкость и коварство лиса. Они расстались в приподнятом настроении.
Как только сделка была заключена, Несхатор сообщила об этом нубийцу. Тотчас же появилась группа рабочих. Они, оставаясь незамеченными, вырыли под «Милым домом» огромную яму. Шабака посоветовал Несхатор вывесить на двери дощечку с надписью, поясняющей, что заведение закрыто в связи с его продажей, но скоро снова распахнет свои двери.
В назначенный день прибыл новый хозяин в сопровождении писца. Договор о продаже был подписан. Несхатор притворилась, что едва умеет читать и писать, но разобрала имя настоящего покупателя: как она и предполагала, это был Птапеседж. Она взяла обручи, на которые были нанизаны пять с половиной тысяч золотых колец, — она все же сумела поднять ставку, — изобразив очаровательную улыбку. В конце концов, это состояние отныне принадлежало ей, и даже Шабака не мог бы это оспорить.
Вечером следующего дня «Милый дом» снова был открыт, но уже под названием «Лотосы Мина». Мужчины безумствовали, пытаясь попасть в заведение. Любители ночных удовольствий, которых в Фивах было великое множество, вспомнили, что в заведении под этой вывеской также предлагали привлекательных юношей.
