Моя милая не плачет
Это блеск в её глазах
Она счастлива со мною
Я хочу, чтоб было так
По мне бегут сейчас мурашки
И это не от холода
Надежда мне дала надежду
Готов свернуть и гору я
– Артем, давай куда-нибудь сходим, – выскочило очередное сообщение от Нади.
На этот раз она сама попросила. Я не мог ей отказать.
Был конец декабря. Перед Новым Годом встретиться не получилось. В такие дни у всех много забот – люди завершают всё важное на работе и готовятся к празднику. Решили встретиться во второй день Нового 2009-го Года.
Прав был тот, кто просил людей быть осторожнее в своих желаниях. Ведь они имеют свойство сбываться.
– Да что может случиться? Просто трахнешь её, тебе ведь это нужно, – уверял Казанова, стараясь истребить мои сомнения, – Чего ты так разволновался? Повеселишься ночку, а Надежда никуда не денется.
Бывает же такое. Всё было замечательно, хоть, в дельфинарий мы и не попали. День подходил к концу, и вдруг, меня начали посещать глупые мысли. Мне показалось странным, что за все те дни, что я общаюсь с Надеждой, мне не позвонила ни одна девушка. И в тот момент, когда Надя находилась на зимних аттракционах с сыном, а я их фотографировал, завибрировал телефон. С Зиной мы вообще даже не созванивались ни разу, и вот – она горит желанием встретиться как можно скорее, причём, приглашает в гости. Я предчувствовал, что с Зиной всё будет не так невинно, как с Надеждой, и это рушило моё безмятежное состояние. Меня манили новые ощущения, но, в то же время, я не хотел предавать доверие Надежды. Сказать, что я небезразличен к ней, значит, ничего не сказать. Да и она относится ко мне не так, как остальные. Мы даже не целовались ни разу, но это именно потому, что она безумно дорога мне. Я боюсь разрушить свои трепетные ожидания от сказочных отношений с этой чистой девушкой.
– Она ни о чём не узнает, а ты после этого будешь чувствовать себя увереннее и свободнее. Нужно избавиться от лишнего. В этом нет преступления, – подбадривал искуситель.
Ноги несли меня на встречу к Зине, а перед глазами стоял трамвай, из окна которого мне машет Надя. Она снова дарит мне свою добрую улыбку. Ни у кого нет такой улыбки, как у неё. А я иду к Зине. Трамвай удаляется и растворяется в опускающейся темноте. Его уже не видно. Такое непонятное опустошение – она есть, и её нет. Вроде бы ничего страшного. День прошёл, и мы расстались. Так и должно было случиться. Но мне кажется, что я уже виню себя в том, что совершил непонятную ошибку.
В мои тревожные мысли проникает звук хрустящего под ногами снега. Как быстро потемнело, но город весь светится новогодними гирляндами. Они мигают, переливаются разными цветами, и вместе с ними у меня внутри разгорается уверенность в том, что в такие праздничные дни я просто обязан радовать себя и других. Именно для этого я и иду к Зине. Я всё делаю правильно. Парень не может отказать одинокой девушке, а иначе, зачем он нужен. Так все делают.
Ну вот, остановка Саввы Белых. Здесь договорились встретиться.
Подошёл, перезвонил, жду… Не появляется. И ветер, как назло, усилился. Да что с бабами такое? Живёт здесь рядом, а подойти вовремя не может.
А, наконец-то, вызов на телефоне.
– Да, Зина…
Через дорогу от меня из тени пятиэтажки выходит девушка. Она держит правую руку возле уха.
– Привет, Артём, – четвёртый раз за день она со мной здоровается по телефону.
Думаю, даже если бы там находилась сотня девушек с мобильниками возле уха, я безошибочно угадал бы, которая из них Зина. Она как будто специально слегка повернулась ко мне в профиль, а ведь только я один из нескольких человек на остановке разговариваю по телефону.
– Привет ещё раз, – отвечаю я.
На ней белый пуховик, лицо почти полностью скрывает капюшон. На ногах плотно сидят тёмные штаны. Зимние сапоги почти до колен кажутся ей великоватыми. Уже отсюда видно – даже на высоких каблуках она немного ниже меня ростом.
– Ты где? – задала она вопрос, который я уже ждал.
– Посмотри налево. Я прямо перед тобой, через дорогу.
Она повернулась в мою сторону.
– Сейчас перейду, – сказал я и сбросил вызов.
Загорелся зелёный. Я подошёл к Зине. Она смотрела на меня исподлобья и явно старалась скрыть улыбку. Она с силой прижимала губы друг к другу, а они, непослушные, кривились в застенчивой радости. Я же своей улыбки сдерживать не пытался. Думаю, Зина рассмотрела все мои зубы. Мои губы растянулись сами собой, ведь, я в жизни не видел ничего смешнее. Передо мной стояла девятнадцатилетняя девушка, которую я уже видел на фотографии. Тогда на меня смотрело симпатичное смазливое личико, но сегодня Зина решила круто сменить имидж: всё лицо замазано какой-то блестящей «шпатлёвкой», под глазами яркие, синие с красным тени; огромные чёрные ресницы мешают определить направление её взгляда, а на губах размазан такой слой помады, что разглядеть их настоящую форму просто нереально.
