— Итак, я отменяю начертанные на архивах приказы об их сохранении. Пользуясь властью законного и умудренного знаниями вождя людей и тем уважением, которое испытываете ко мне вы, роботы, я приказываю вам уничтожить архивы до того, как они попадут в недостойные руки и принесут чудовищный вред как человечеству в целом, так и триллионам его отдельных представителей.
Керс Кантун поклонился Гэри, а затем покосился на Бирона Мейсерда, как будто хотел сказать, что без одобрения аристократа можно и обойтись.
— Быть по сему, — стиснув зубы, сказал капитан космического корабля.
Гэри хорошо понимал состояние Мейсерда. Он и сам ощущал горечь во рту. «Вселенная, которая заставляет нас принимать такие решения, поистине ужасна», — подумал Селдон.
Древний робот, находившийся в центре комнаты, засучил конечностями. Все его глаза засветились. Из репродуктора донесся голос, подобный вздоху флейты.
— Приступаю…
Где-то вдалеке зазвучали приглушенные взрывы. Пол, дрожавший под ногами Гэри, свидетельствовал, что уничтожение началось. Смотровые экраны осветились миллионами мерцающих вспышек.
Страж-паук продолжил речь. Теперь его голос был еле слышным и хриплым от крайней усталости.
— Итак, мои долгие труды подошли к концу. Теперь, хозяева, когда ваш приказ выполнен, я хотел бы попросить о последней милости. Но есть нечто, что не позволяет мне изложить эту просьбу.
— Что тебя останавливает? — спросил Мейсерд.
— Третий Закон роботехники.
Аристократ выглядел сбитым с толку. Гэри посмотрел на Керса Кантуна, но тот молчал, как пень.
— Ты имеешь в виду программное требование о защите собственного существования?
— Да, хозяин. Его можно преодолеть только с помощью других законов.
— Ну что ж, — хмуро сказал Гэри, — я могу решить это противоречие, просто приказав тебе говорить. Давай, выкладывай.
— Да, хозяин. Милость, о которой я прошу, заключается в полном освобождении меня от Третьего Закона, чтобы я мог завершить свое существование. Теперь, когда люди избавились от своей памяти, в нем больше нет смысла. Отныне ваше будущее всецело зависит от мудрости Р. Дэниела Оливо.
Бирон Мейсерд, который до вчерашнего дня и не слыхивал о роботах, произнес с решительностью человека, рожденного повелевать:
— Раз так, машина, выполни свой долг до конца. Мы более не нуждаемся в тебе!
Ему ответил стон боли и облегчения. Затем древний робот вспыхнул у них на глазах, разделив судьбу миллиардов мерцающих кристаллов, продолжавших взрываться в кромешной тьме.
Гэри, Мейсерд и Керс Кантун осторожно пробирались по извилистым коридорам, возвращаясь к кораблям. Работы еще было невпроворот. Другие люди должны забыть все, что они здесь видели. Этого можно достичь комбинацией лекарств и внушения робота-менталика. А затем следовало каким-то образом сделать так, чтобы ни один корабль людей не добрался до этого тайного уголка космоса.
Тут еще оставались машины-культиваторы, являвшиеся свидетельством другой тайны — позора, распространения сведений о котором Дэниел не мог допустить даже в виде сплетен. Их тоже следовало уничтожить. Гэри шел, стараясь не думать о взрывавшихся и плавившихся вокруг архивах. Он решил сменить тему.
— Керс, ты как-то сказал одну вещь, которая не дает мне покоя, — сказал он своему бывшему помощнику. — Это имеет отношение к капитану пиратов, Морсу Планшу. Ты заявил, что он может сопротивляться тебе, потому что он… нормальный.
Керс Кантун немного сбавил шаг и обернулся к Гэри.
— Доктор Селдон, я уже говорил, что некоторые различия в вере есть даже у последователей Р. Дэниела. Кое-кто из нас придерживается мнения, что стремление к хаосу не является неотъемлемой частью человеческой натуры. Есть некоторые свидетельства, что в древности люди не страдали от этого великого проклятия и что хаос пришел извне, как нечто чрезвычайно заразное…
Закончить фразу Керсу было не суждено. Едва робот, рассказывавший о тайнах прошлого, шагнул в отверстие люка, как его голова покатилась по проходу, аккуратно отрубленная от туловища клинком, который словно вырос из стены!
Из вырвавшихся наружу проводов полетели искры. Нервные нити торчали из шеи, как извивающиеся змеи. Тело несколько секунд топталось на месте, хватаясь за воздух, затем трижды повернулось вокруг своей оси и рухнуло на пол.
