— Что там? Говорите же! — крикнул он Хорису, который стоял на пороге и хлопал глазами.
Впервые за последнее время Гэри ощущал свой возраст. Он доковылял до Антика и заглянул внутрь.
Стол, на котором прежде красовались древние архивы, ничуть не потускневшие за века пребывания в космосе, был завален тлеющими осколками, а корабельные кондиционеры жадно всасывали в себя струи черного дыма.
Должно быть, вопль издала Сибил, перед тем как рухнуть на пол рядом с остатками своего клада. Неподалеку сидел привалившийся к стене Горнон Влимт, то ли спавший, то ли потерявший сознание. За столом ничком лежал один из членов команды Морса Планша, протянувший безжизненную руку к бластеру.
Сам Планш находился между столом и дверью и изо всех сил пытался сохранить равновесие. Его дрожащий палец указывал на Керса Кантуна — единственного, кто твердо стоял на ногах и взирать на расплавившиеся реликвии.
— Он…
Удивленные и огорченные Бирон Мейсерд и Хорис Антик следили за этим противостоянием. Никто из них не сдвинулся с места, когда Морс Планш медленно протянул правую руку к кобуре. На его шее и лбу проступили жилы, говорившие об отчаянной борьбе с самим собой. Тихонько постанывая, капитан пиратского корабля сжал пальцы и начал вынимать бластер…
Затем Планш рухнул, присоединившись к своим коллегам, лежавшим на полу.
— Что это… что это… что это… — раз за разом повторял Хорис Антик, сунув в рот сразу две таблетки успокоительного. В отличие от него Бирон Мейсерд сохранил выдержку, присущую его касте, и коротким кивком указал на невозмутимого Керса:
— Он один из них, Селдон?
Гэри посмотрел на своего слугу, а затем снова на Мейсерда.
— Блестящая догадка, милорд. Вы уверены, что никогда не страдали мозговой горячкой?
Глаза вельможи стали стальными, напомнив о другой специфической черте аристократов — всегдашней готовности к кровной мести.
— Не заговаривайте мне зубы, академик. Я задал самый обычный вопрос. Ваш помощник… робот?
Гэри не дал прямого ответа. Он посмотрел на Керса, больше года бывшего его нянькой-телохранителем, и тяжело вздохнул.
— Значит, Дэниел все-таки оставил одного из своих собратьев, чтобы приглядывать за мной. По старой дружбе? Или потому что я еще важен для его планов?
Керс ответил бесстрастным тоном, который Гэри хорошо знал:
— И то и другое, профессор. Мне пришлось разоблачить себя, потому что выбора не было. Я надеялся, что вы сможете самостоятельно убедить ктлинцев отказаться от своего намерения. Но они были слишком упрямы и несговорчивы. Времени уже не оставалось. Если катастрофы нельзя избежать, мы вынуждены действовать.
Хорис застонал:
— Ро… робот? Вы хотите сказать, что это один из тиктаков, которые бесчинствовали на Тренторе? Я слышал рассказы…
— Нет, уверяю вас… — начал Гэри.
— Хорис, — прервал его Мейсерд, — кажется, вы слишком увлеклись. Сколько пилюль вы приняли?
— Да, я тоже считаю, что вы можете повредить себе, — сказал Керс Кантун.
Он потянулся к коротышке, заставив того с криком отпрянуть и рассыпать голубые таблетки. Антик обратился в бегство, но не успел сделать несколько шагов, как потерял сознание.
— Что с ним? — спросил искренне взволнованный Гэри. Мейсерд проверил пульс Антика и кивнул.
— Похоже, уснул. — Затем аристократ поднялся на ноги и спросил:
— Кто следующий? Я?
Гэри покачал головой.
— Нет… если мое мнение что-то значит. Ну что, Керс? Наш лорд-капитан заслуживает доверия?
Робот и глазом не моргнул, продемонстрировав привычную для Кантуна невозмутимость.
— Профессор, я не такой сильный менталик, как Дэниел Оливо. Мои возможности ограничены, и читать мысли я не умею. Но могу сказать вам, что Бирон Мейсерд является вашим горячим поклонником и преклоняется перед психоисторией. Для него важнее всего благосостояние его планеты и его народа. Этому благосостоянию грозит хаос. Да, я верю, что он наш союзник.
— В любом случае нам понадобится его помощь, если мы будем вынуждены действовать до того, как…
