- Вот только полученные от них сведения ничего нам не дали. Князь оказался не настолько глуп, чтобы не понимать - убийц и их покровителей непременно будут искать и не удовлетворятся пока не найдут хоть кого-то годного на эту роль. Поэтому, проведший всех во дворец господин, через которого заодно поступали и все распоряжения от Гагарина, был отравлен. Причем всё было обставлено так, чтобы все указывало на самоубийство из-за провала. Концы в воду, как говорится. Но не тут-то было, - Игнатьев зло усмехнулся, князя Гагарина он уже давно просто терпеть не мог, - решившись в такой ситуации нарушить ваш запрет не трогать 'Занозу' (так мы в узком кругу называли клуб оппозиционеров) я арестовал всех её наиболее видных членов находившихся в столице и приказал немедля разыскать остальных.
- Арестовывать начал я, разумеется, с Гагарина, - продолжил излагать Игнатьев. - Он оказался весьма слаб телесно и, после небольшого физического воздействия, все нам рассказал. Примерно пятнадцать минут назад, - глянув на часы, зачем-то уточнил Павел Николаевич.
- И, последнее. Быть может, вам ещё не доложили, но на вашего дядю, Великого Князя Константина Николаевича, так же было совершенно покушение. О, ничего страшного! - предугадывая мой вопрос, поспешил успокоить меня Игнатьев. - Бомбист промахнулся и князь отделался легким испугом, но, тем не менее, считаю, что ваши ближайшие сторонники вне дворца могут находиться в опасности. Я уже принял меры по усилению охраны.
- Бомбист же, вот уж совпадение, снова оказавшийся поляком. Он схвачен и сейчас допрашивается, - граф ненадолго замолк, давая мне время переварить вываленную на меня информацию. - Каковы будут дальнейшие распоряжения?
- Пока никаких, - негромко сказал я, потрясенный мыслью во что вылился такой, казалось бы, безобидный ранее заговор. - Хотя...- меня обуял бешеный приступ ярости. - Объявите в газетах, что на меня и мою семью было совершено покушение. Передайте нашим послам в Европе, особенно в Британии, чтобы непременно настаивали, что новорожденного наследника Российского престола, внука королевы Виктории, убили именно поляки. Прибавьте, что они же едва не убили и императрицу. Не раскрывайте подробностей, просто скажите, что заговором руководили польские магнаты и шляхта, соблазнившая своими посулами часть русской аристократии. После организуйте пару утечек с нужной нам версией событий, сплетням всегда верят охотнее, чем официальным газетам. Ну не мне вас учить, граф! Так же подготовьте войска к отправке в Царство Польское и Привисленский край. Там непременно вспыхнет бунт. Я напишу письмо Муравьеву, он пройдётся по ним огнем и мечом. И пусть не миндальничает! Подготовь указ об отчуждении имущества заговорщиков, - сыпал распоряжениями я. - И не скромничайте, граф, забирайте все что есть. Имения антирусски настроенных польских магнатов и шляхты - туда же, в казну. Если они окажутся чересчур осторожны и не выступят против наших войск, поводом послужит... поводом будет... - я задумался и перевел дыханье, - в конце то концов, придумайте повод сами! Впрочем, лучше сначала немного подготовьтесь, - сбавил обороты я. - Газетные статьи оставьте к завтрашнему, чтобы не насторожились раньше времени. Вам что-то непонятно, Николай Павлович? - видя вопрошавший взгляд Игнатьева и, мгновенно раздражаясь, упрямо наклонил голову я.
- Николай Александрович, - наедине Игнатьев нередко пользовался моим разрешением опускать придворные титулования, - вы понимаете, что подобные меры вызовут не только новое восстание в Польше, но, возможно, сильнейшие волнения в России? Как отреагирует на все это Европа?
- Да ты понимаешь, что я СЫНА ПОТЕРЯЛ?! СЫНА! - рявкнул я на опешившего Игнатьева так, что задрожали стекла в витражных окнах. Бурлившая во мне ярость, наконец, нашла выход. - Ты еще будешь мне говорить о том, как отреагирует Европа! - я в бешенстве треснул кулаком по столу. Перевернувшийся от удара, стакан покатился, заливая разложенные на столе бумаги коньяком. Я, не помня себя от ярости, схватил его и швырнул в камин.
