Леди и джентльмены, дети, а также коты и собаки всех мастей. У меня нет учеников, студентов, представителей, последователей, интересов в бизнесе, единственные мои агенты – мои КНИГИ. Я не написал также никаких книг, «которые издатели отказались опубликовать, потому что в них излагалось запрещенное знание». Возможно, кто-то пытается заставить вас расстаться с частью ваших тяжелым трудом заработанных денег (к сожалению, я НЕ МОГУ этого сделать); тогда помните, что вы предупреждены… мною.
Автор откинулся назад и задумался над тем, как трудно быть автором. «Вы не должны использовать слово „ничтожество“, – пишет один. – Это Плохое Слово!» «Вы не должны писать „я“, – пишет второй. – Это заставляет читателей слишком тесно связывать себя с вами. Это ПЛОХО!» «Вам не следует называть себя „стариком“, это расстраивает меня, – жалуется еще один. – Мне неприятно читать это». Итак, письма шли и шли. И так Автор (кто же еще?) откидывался назад и размышлял о прошлом и беспокоился – возможно, напрасно – о будущем. Утрачивая здоровье, утрачивая это и утрачивая то…
Дверь растворилась, и прекрасное пушистое создание легко запрыгнуло на кровать, где лежал Автор, погруженный в раздумья о прошлом. «Эй, ты! – сказала она в наилучших тонах своего Телепатического Голоса Сиамской Кошки. – А как насчет книжки, которую ты собирался написать? Мяу! Ты никогда не завершишь ее, если будешь думать обо всех этих занудных дураках, Друзьях в Хорошую Погоду. Забудь о них!» – резко скомандовала она.
Толстая Тэдди забрела в дом и уселась на колышащемся островке солнечного света. «Еда? – спросила она. – Кто-то говорил про ЕДУ?» Автор улыбнулся им и сказал: «Ладно, кошки, нам нужно закончить эту книгу и нужно ответить на некоторые из свалившихся на нас вопросов. Вопросы, вопросы, ВОПРОСЫ! Что ж, начнем». Он потянулся за печатной машинкой и поставил ее перед собой. Итак, какой первый вопрос?
Трудность в том, что как люди порождают детей, так ответы порождают вопросы. Кажется, чем больше вопросов находят ответ, тем больше возникает новых вопросов. Вот вопрос, который, по-видимому, волнует многих людей. Что такое Высшее Я? Почему это Высшее Я заставляет меня так много страдать? Как это МОЖЕТ быть так, что я должен страдать, когда я не знаю, почему страдаю? В этом нет смысла, это разрушает мою веру в религию. Это разрушает мою веру в Бога. Вы можете объяснить мне это?
Автор откинулся, созерцая проходящий сухогруз. Вот опять прибывает судно, нагруженное всевозможными товарами из Японии… Да, но к тому, как продвигается книга, это имеет мало отношения, не так ли? Автор неохотно повернулся и снова взялся за работу.
Конечно, на этот вопрос можно ответить, но прежде нам нужно договориться об определенном круге используемых понятий. Ведь представьте, что будет, если начать обсуждать одновременно жизнь рыб в глубинах океана и мысли и реакции космонавтов на лунной орбите. Как можно описать рыбе, постоянно живущей на дне океана, то, какова жизнь на его поверхности? Как объяснить жизнь в Лондоне, Монреале, Токио, или даже в Нью-Йорке? И, сверх этого, как объяснить нам нашей глубоководной рыбе, что происходит с космическим кораблем, который вращается вокруг Луны? Это просто невозможно, не правда ли? Тогда давайте сделаем предположение и попробуем представить что-нибудь другое.
Представим, что Высшее Я – уже не Высшее Я, а просто мозг. Итак, мы имеем множество мозгов, плавающих где-то, и потом один мозг решает – он хочет узнать что-то, хочет испытать что-то еще, кроме чистой мысли. Говоря «чистая мысль», мы имеем в виду, что мысль – не материальна, и не связываем это с чистотой и нечистотой в моральном смысле.
Тогда в этом мозге произошло возмущение – в нем появилось желание. Он хочет узнать что-то, хочет узнать, как выглядит жизнь на Земле, горячее ли тринадцатая свеча, чем двенадцатая? И вообще, что значит «горячая» и что значит «свеча»? Мозг хочет узнать это, и поэтому мозг находит тело. Забудьте на мгновение о том, что мозгу сначала нужно родиться вместе с человеком. Итак, этот мозг закрепляется внутри черепа, внутри толстой костяной коробки, в которой он плавает в специальной жидкости, которая защищает его от механических повреждений, увлажняет и способствует его питанию. Итак, вот наш мозг в черепной коробке. Мозг спокоен, когда ничего не чувствует. Поэтому, когда хирург собирается делать операцию на мозге, он просто проводит локальную анестезию кожи и мягких тканей снаружи черепной коробки, а затем делает разрез почти вокруг всей головы. Затем используется пилка, чтобы распилить верх черепной коробки, которую тогда можно приподнять, как крышку. Важно помнить, что человек при этом ощущает боль только в коже, мягких тканях и костях. Мозг же нечувствителен к боли. Поэтому когда хирург, если можно так выразиться, снимает черепную крышку, то может протыкать, зондировать и разрезать мозг без всякого анестезирования.
