Мелькнул поднятый шлагбаум. Машина въехала под него и остановилась.
Дождь совсем разошелся. Ник не смог разглядеть вывеску, так быстро его пихнули в двери. Испуг – снова больница! – кольнул и пропал. Да, это было казенное учреждение, но точно не лечебница. Скорее походило на казарму или общежитие. За деревянной решеткой, увитой искусственным плющом, виднелась столовая. На стенде висели объявления и стенгазета – старая, еще весенняя, с подснежниками. «Бельевая», «Кладовщик» – значилось на табличках. Ник следом за мужчиной поднялся на второй этаж. Прошли длинным коридором с рядом белых дверей, отличающихся номерами.
– Заходи.
Узкая комната. По обе стороны кровати, разделенные тумбочками. Шерстяные пледы, подушки стоят кокетливыми уголками. В конце прохода письменный стол, рядом кресло. Телевизор на кронштейне, бормочет тихонько. В углу у двери приткнулся шкаф. Ник сначала изучил обстановку, чтобы убедиться: да, это не больница.
– Ты знакомься, а я побегу, нужно тебя зарегистрировать, – помахал папкой мужчина.
В комнате находился еще и мальчишка, тощий, в футболке с широким воротом. Он примостился на подоконнике и, стоило закрыться двери, достал из-за спины сигарету. Хлопнула форточка. Пахнуло мокрой землей и железом – окно было забрано решеткой.
– Салют! Меня час назад перевели сюда из Двенадцатого госпиталя. Не знаешь, что за хрень? – мальчишка обвел рукой комнату.
Ник качнул головой.
Пацан выбросил окурок в форточку и помахал ладошкой, разгоняя дым.
– Денис Глеймиров, – подал он руку.
– Ник.
Новый знакомый приподнял брови.
– И все? Просто Ник?
– Да.
Ник снял ветровку и повесил на спинку кровати. Присел, расшнуровывая кроссовки.
– Ты что, засекреченный агент? – не унимался Денис. – Эй! Слышь?
Мокрый узел поддавался с трудом. Ник наконец справился, скинул обувку и лег поверх пледа. Закинул руки за голову.
Дождь стучал по подоконнику. Сквозь мутное из-за потоков воды стекло виднелась кирпичная стена.
– Чего молчишь?
Денис перебрался на соседнюю кровать, взбил кулаком подушку и запихал себе под спину.
– Алё, прием! Ты откуда?
Ник нехотя ответил:
– Из психушки.
– Опа! Че, правда? Круто! А ты буйный или так, чудишь помаленьку?
Он еще долго доставал вопросами, Ник отмалчивался. В конце концов Денис разозлился так, что был готов лезть в драку. Но начали приводить других мальчишек – к ним и в соседние комнаты, – и Денис отвлекся.
Комната наполнилась голосами. Ник не вслушивался, лежал и смотрел в потолок. Только раз повернулся к телевизору: в лечебнице к экрану пускали в определенные часы, когда шли детские фильмы или концерты, сейчас же передавали новости. Заседал сенат, в Арефских землях обстановка оставалась нестабильной, на севере дожди губили урожай. Показали мальчишку лет четырнадцати, у него были сердитые глаза. За спиной у мальчишки стоял пожилой мужчина в темном костюме. В одном из кадров мелькнули Псы – силуэты всадников на фоне полуденного неба. Благообразный господин рассказал, как счастлива столица Федерации приветствовать л-рея.
Ник равнодушно встал с кровати, когда их вызвали, чтобы «сделать радостное объявление». В кабинет с длинным столом набилось человек двадцать, младшим лет по десять, старшие – его ровесники. Сообщение выслушали в молчании.
Денис тогда сообразил первым. Поднял руку:
– Разрешите спросить? А в этом самом лучшем детском доме все воспитанники ходят в ту гимназию?
– Нет. Невейская гимназия – первое учебное заведение после столичных. Очень большой конкурс и соответствующая оплата. Вас примут без экзаменов, а платить будет король, статья расходов уже одобрена сенатом.
– Шикарно, – прокомментировал Денис и дернул губой – натянулся на подбородке шрам.
Потом долго дискутировали в спальне у старших. Кто-то радовался, кто-то злился. Один малыш забился в угол и тихонько ревел. Ник снова валялся на кровати, бездумно скользя взглядом по лицам, но теперь молчал и Денис. Смотрел на всех с непонятной усмешкой.
Когда мальчишки прокричались, Денис сказал презрительно:
– Лопухи.
– Да! – вскинулся темноволосый пацан. – Я же говорю! Еще благодарить побегут, идиоты. Да за родителей наших они теперь обязаны…
