В три цвета окрасило плиты.
Тихо — Лишь сердца удары
Я, замерши, смог услышать
В подкуполье гулком.
Небеса обернулись дождем:
Легких слез серебристое кружево,
Мы с тобою, заснув, подождем
Отпущения знанья ненужного.
Цветы мне говорят: прощай,
головками кивая дружно,
Ведь есть у каждой жизни край,
Переступить который нужно.
Я знаю все, конечно, сам,
Я знаю повесть всю заранее,
Но вновь и вновь тянусь к цветам,
Ловя их легкое дыхание.
О, переменчивость кристалла,
Неуловимость нег!
Как до сих пор ты не устала
В предгорьях нег?
Как разгадать твою улыбку?
Да - или нет.
В глазах, где вал зеленозыбкий?
Но зелень мне в ответ.
Лучинка, отщепленная от детства,
Личинка, бабочка, пыльца!
От бед твоих одно лишь средство -
Колодец ласковый кольца.
Пусть через цепь чудесных повторений:
Прозрачен лес и иволга поет -
Вернется в мир не знанье, но смятенье,
Личинка, бабочка, полет!
Со свечою в руке
Обхожу темный замок.
Я здесь гость, а хозяева спят.
Настороженно смотрят
их предки из рамок,
охраняя вино, лунный сад,
сонный замок
и тебя
в мягкой ткани до пят.
Ты знаешь о себе такую малость,
Смешная девочка, таинственный сосуд!
Ведь там, где для тебя лишь шалость,
Небытие и жизнь смешались.
Их разделить - возлюбленного труд.
Чалма над могилою хана,
Луна, минареты, охрана...
На ложе потомка Ногая
Вновь чья-то дочурка нагая.
Сегодня кусалась и билась,
Смирилась, заснула, забылась.
Наложницы юной колено,
Как мрамор, готовый для плена
медлительных ханских хотений,
Как мрамор прохлады и лени.
Ночь. Слезы в спирали фонтана.
Луна. Минареты. Охрана.
Шлют гонцов к шамаханской царице
Все концы шарового мира,
И стучится послов вереница
От царей, королей, иров...
Но гонит их царица прочь,
но гонит их в сырую ночь,
но в ночь сама глядит тайком,
зрачки упрятав под платком,
и платья шелк горит на ней.
Скорей! Скорей! Скорей! Скорей!
Шагают осколки адамова рая,
Что был в Эфиопии или Нигерии,
Шагают, танцуя, порхая, играя -
Чуть дети, чуть птицы, чуть звери.
Как звук кастаньет в полумраке Севильи,
Как платья измена над смуглым коленом,
Они своим танцем опять упразднили
Мое превосходство над тленом.
ВОЗВРАЩЕНИЕ В ГОРОД ДЕТСТВА
Брожу по улицам, заглядывая в окна,
как в лица.
Вечерний дождь, вода по светлым окнам
струится.
Вечерний дождь, вода со светом спорит,
ищу лицо.
Далеким детством брошенное в море
кольцо.
Я вновь в плену любви и веры.
И снова птицы утром алым
Из притяженья полусферы
Возводят фейерверк порталов.
Иду, иду сквозь и арки -
То лютни звук, то звук гобоя,
То голос рвущейся Петрарки
Пространством, музыкой, мольбою.
Я вновь поставлен на колени
В античном храме слез и света,
Где дни, косящий бег оленей
И уклоненье от ответа.
Грустен год осознанья,
Что конец не дальше начала,
Что исхожено полмирозданья,
Половина стихов отзвучала.
Надо жить веселей и проворней,
Как стрекозы, как корабли,
И почаще выдергивать корни
Из тугой узловатой земли.
Оболгали тебя, обидели
Или просто в душе разлад -
Выходи из кельи - обители
И шагай по лугам наугад.
Все пройдет, и всему значение
Ты исчислить не можешь сам.
Если веруешь в Провидение -
Доверяйся своим парусам.
Отныне мир - ладоней звук
И смех струится из-под век,
Отныне каждый встречный - друг
И в каждом доме - мой ночлег.
Но знаю я: наступит срок,
И воздух вновь меня погонит
Туда, где смысл в узорах строк,
Где ждут хлопка одной ладони.
Светлый круг голосов и лиц,
Теплый круг незабвенных рук!
Я простерся, прощаясь, ниц,
Чтобы боль заглушила испуг.
Чтобы силы вернула жить,
Ради высшего смысла - жить.
Люди добрые, дайте пить
Мне воды - я обязан жить!
