— Это ничего не изменит. Я не хочу впускать тебя в свою жизнь, в свой бизнес…
— Не считай, пожалуйста, что я буду следовать установленным тобой правилам, — прошептал он, дотронувшись губами до пульсирующей на ее горле жилки. — Слишком поздно, Кло… Ты опоздала. Ну, попробуй, скажи мне сейчас, что ты хочешь, чтобы я остановился!
Кло промолчала, и он задвигал бедрами, проникая в нее все глубже. У Кло перехватило дыхание от наслаждения.
— Да… Да, Майкл! — вырвалось у нее. Она закрыла глаза и упрямо приподняла подбородок, яростно посылая себя ему навстречу.
— Открой глаза, черт возьми! Я хочу, чтобы ты знала, кто я такой… — хрипло прошептал он, входя в нее до конца, — и застыл. Его шумное дыхание заполнило комнату. Или это она так дышала?
Кло не двигалась, сосредоточившись на огне, разгоравшемся в ней, на желании, требовавшем разрешения в той точке, где кончалась она и начинался он…
— У вас это именно так происходило? Ты лежала под ним, позволяя ему делать все самому? — Майкл встряхнул ее за плечи, и кровать заходила под ними ходуном. — Не пытайся проделать это со мной, сладость моя.
Гнев в его голосе не испугал ее, потому что он был прав. Она была лишена такого в прошлом. Но сейчас она была с Майклом — каждой клеточкой, каждым дыханием, каждым ударом сердца и прикосновением.
Кло вцепилась в его плечи руками, прижимая к себе и не позволяя ему отпрянуть.
— Чего ты хочешь еще? — спросила она, глядя на него бешеными глазами. Она вся дрожала от полыхавшего внутри ее огня и прижималась к нему всем телом, боясь отпустить.
— Вот этого самого — правды между нами, — ответил Майкл, яростно посылая себя ей навстречу.
Он жадно завладел ее губами, ладонями подхватил ее ягодицы, прижимая к себе. Кло задохнулась от удивления, когда он стал вонзаться в нее со всей страстью. «Это музыка, — подумала она отрешенно. — Поэзия… прекрасная, ожившая поэзия!» От его вторжений не было больно, она лишь чувствовала его твердую силу, вонзавшуюся в ее самую сокровенную глубину. Он стал ее частью — первобытной, необходимой, как воздух. «Мой!» — торжествовала она, в диком порыве посылая себя навстречу. Только Майкл существовал для нее сейчас на свете. Он был всем миром, обрушившим на нее свою силу.
Но и она отдавала себя щедро, безудержно. Это было то, чего она всегда ждала и хотела. Эта проснувшаяся в ней часть — первобытная, дикая, о существовании которой она и не подозревала, властно требовала и отдавалась Майклу со всей полнотой страсти. Это был настоящий, живой Майкл, который терзал ее тело в яростной схватке, уверенно ведя к наслаждению, которое неумолимо зрело в ее теле.
Ноги Кло обвились вокруг его бедер, она била его по плечам, чтобы удержать крик, пока в ней нарастала мощная волна. Она прижималась к нему в бешеном порыве, отзываясь на каждое его движение. Дыхание вырывалось у них, смешиваясь в едином ритме, опаляя лица. Она устремлялась ему навстречу, открывая самую первобытную суть, забыв о цивилизации и обо всем мире. Она подчинялась сейчас только одному, великому закону, устремляясь к вершине существования.
Кло застыла в изумлении, когда ее пронзил первый взрыв наслаждения. Она откинулась назад и замерла, Майкл тоже остановился, выжидая.
— Кло, — мягко шепнул он, наклоняясь и целуя ее грудь, пока ее сотрясали волны экстаза.
Она хватала воздух ртом, целиком сосредоточившись на том, что происходит в ее теле. Возвышаясь над ней, Майкл понимающе улыбнулся.
— Вот теперь это уже на что-то похоже, радость моя. У тебя на лице, наконец, отразилось чувство.
Она пробежала пальцами по его горячей, потной груди. Он был таким живым и сильным! Слишком сильным… Медленно-медленно он захватил губами ее сосок и осторожно прикусил. Кло закричала и выгнулась по ним, сотрясаясь от волн наслаждения, опять нахлынувших на нее. Судорожно гладя его щеки, она прижалась к нему.
— Ох, радость моя, — нежно прошептал Майкл, целуя ее.
Она хотела что-то сказать, но его рука коснулась ее сокровенного места, посылая Кло назад в сияющий мир. Новые волны пронзили ее, заставляя схватить его за волосы, чтобы не утонуть в наслаждении, сотрясавшем ее тело.
