Трудно найти свободы и благие условия,
жизнь быстротечна
[13], — приучив себя к осознанию этого, следует отвернуть ум от пристрастия к этой жизни
[14];
связь причин и следствий — непреложна,
снова и снова размышляя о страданиях сансары,
следует отвернуться от привязанности к будущей жизни.
Здесь в первых строках дается наставление о том, как отвернуть ум от мыслей и забот об этой жизни, то есть о том, как избавиться от привязанности к этой жизни.
Что такое привязанность к этой жизни? В этой жизни мы привязаны к трем основным вещам: к пище, одежде и репутации. Вот эти три вещи — то основное, что привязывает нас к этой жизни. Для того чтобы избавиться от привязанности к этим трем вещам, очень важно размышлять о драгоценности человеческой жизни, непостоянстве и смерти. Если мы не перестанем быть поглощенными заботами этой жизни, то никогда не сможем стать настоящими духовными практиками.
Существует один тибетский текст по тренировке ума (лочжонг), который называется «Отсечение четырех привязанностей». В этом тексте сказано: «Если ты привязан к этой жизни, значит, ты не духовный практик». Это очень важно! Запишите эти слова из коренного текста. Далее в нем говорится: «Если ты привязан к сансаре, значит, ты лишен Отречения. Если ты привязан к своему себялюбию, значит, ты лишен Бодхичитты. Если ты цепляешься за истинность своего «я», значит, ты лишен истинного воззрения».
Если не отсечена привязанность к этой жизни, то чем бы ты ни занимался — практикой простираний, чтением мантр, медитацией и т. д. — всё это не является практикой Дхармы. В связи с этим в устной традиции принято рассказывать одну историю, которая произошла в Тибете. Я много раз её вам уже рассказывал.
Жил-был один человек, который очень хотел практиковать Дхарму, но не знал, как это делается. Он решил, что практика Дхармы — это простирания. И он сделал огромное количество простираний в публичном месте, при скоплении большого количества людей. Люди смотрели на него и думали: «Какой хороший практик!» А он хотел показать им, что действительно занимается духовной практикой, и что он ещё лучше, чем о нем думают. Поэтому он без перерывов делал простирания. Сделал невероятное количество простираний. И вот однажды с гор спустился великий мастер традиции Кадампа, который относился к той же линии воплощений, что и Далай-ламы, и являлся эманацией Авалокитешвары. Это был Дромтонпа, ученик Атиши, который вместе с Атишей занимался распространением в Тибете чистой линии передачи Дхармы. Атише было предсказано, что в Тибете он встретится с ближайшим из своих учеников — Дромтонпой, который специально появился в Тибете, чтобы распространить там подлинное учение Будды.
Большую часть своей жизни Дромтонпа проводил в медитации, живя в горах, но иногда спускался в город за подаянием — пищей, которая поддерживала бы его во время медитации. И когда Дромтонпа появлялся, все уже знали, что это великий мастер и делали ему подношения. Когда в очередной раз Дромтонпа пришел в город, он увидел там юношу, который очень усердно занимался практикой простираний. Юноша обратился к Дромтонпе со словами: «Дромтонпа, я сделал очень много простираний. Как вы оцениваете мою практику Дхармы?» Дромтонпа сказал: «Делать простирания — это хорошо, но заниматься практикой Дхармы было бы гораздо лучше». И с этими словами Дромтонпа ушел. Юноша задумался, в чем же состоит практика Дхармы. Его осенило, что это, наверное, чтение мантр и священных текстов. Он принялся очень громко декламировать разные тексты и читать различные мантры, обзаведясь большими четками. Люди восхищались и говорили: «О, он приступил к очередной практике, это великий практик».
Прошло несколько месяцев, и снова Дромтонпа спустился в город. Юноша спросил у него: «Я в последнее время декламировал очень много текстов Дхармы и начитал большое количество мантр. Как вы оцениваете мою практику Дхармы?» Дромтонпа ему ответил: «Читать тексты и мантры — это хорошо, но если бы ты занялся практикой Дхармы, было бы гораздо лучше». С этими словами он опять удалился. Юноша снова стал ломать голову — что же такое практика Дхармы? Он воскликнул: «А, теперь я понимаю, что это такое. Это — медитация!» Он уселся в позу медитации, как это сейчас делают многие европейцы, — в очень правильную позу лотоса, — и несколько часов провел без движения. Иногда он, казалось, даже прекращал дышать. И таким образом он стал очень много «медитировать»: его тело сохраняло строгую медитативную позу, а ум в это время блуждал, и где только он ни побывал! Он также думал, что на него сейчас обращают внимание люди, и пытался угадать, что они о нем думают.
