-- Такъ и есть! Видите, какъ легко повредить репутаци человѣка, когда не помнятъ, что говорятъ, сказалъ Атосъ, пожимая плечами, какъ будто сожалѣя самого себя.-- Рѣшительно я не стану больше пить, д'Артаньянъ, это дурная привычка.
Д'Артаньянъ промолчалъ.
Атосъ вдругъ перемѣнилъ разговоръ.
-- Кстати, сказалъ онъ:-- благодарю васъ за лошадь.
-- Нравится она вамъ? спросилъ д'Артаньянъ.
-- Да, но это невыносливая лошадь.
-- Вы ошибаетесь: я сдѣлалъ на ней по меньшей мѣрѣ десять миль въ полтора часа, и она, повидимому, нисколько не устала, точно объѣхала вокругъ площади Св. Сюльпиція.
-- Если такъ, вы заставляете меня пожалѣть о ней.
-- Пожалѣть?!
-- Да, потому что я съ ней разстался.
-- Какъ такъ?
-- Вотъ какъ было дѣло: сегодня утромъ я проснулся въ шесть часовъ. Вы еще спали, какъ убитый, и я не зналъ, что дѣлать. Я былъ въ самомъ дурацкомъ состояніи духа отъ вчерашняго кутежа. Я сошелъ въ большую залу и увидѣлъ, что одинъ изъ англичанъ торгуетъ у барышника лошадь, такъ какъ его собственная вчера пала. Я подошелъ къ нему и, видя, что онъ предлагаетъ сто пистолей за рыжевато-бурую лошадь, я сказалъ ему, что у меня тоже есть продажная лошадь.
"-- И отличная даже, сказалъ онъ:-- я ее видѣлъ вчера когда слуга вашего друга держалъ ее въ поводу.
"-- Стоитъ ли она по-вашему сто пистолей?
"-- Да, а вы развѣ отдадите ее за эту цѣну?
" Нѣтъ, но я проиграю ее вамъ.
"-- Вы мнѣ ее проиграете?
"-- Да.
"-- Въ какую игру?
"-- Въ кости.
"Сказано -- сдѣлано, и я проигралъ лошадь, но все-таки я отыгралъ чапракъ".
Д'Артаньянъ слегка нахмурился.
-- Это вамъ непріятно? спросилъ Атосъ.
-- Да, я вамъ въ этомъ признаюсь, сказалъ д'Артаньянъ: -- по этой лошади насъ должны были узнать во время сраженія -- это былъ залогъ, воспоминаніе; вы худо сдѣлали, Атосъ.
-- Эхъ, мой другъ, поставьте себя на мое мѣсто, возразилъ мушкетеръ:-- мнѣ было страшно скучно, да, сказать по-чести, я не люблю англійскихъ лошадей. Ну, а если рѣчь идетъ о томъ; чтобы быть кѣмъ-нибудь узнаннымъ, то для этого довольно и сѣдла: оно довольно замѣтно. Относительно же лошади мы найдемъ какое-нибудь извиненіе, чтобы объяснить ея исчезновеніе. Чортъ возьми, лошадь, вѣдь, можетъ и околѣть; допустимъ, что моя околѣла отъ сапа или чесотки.
Морщины на лицѣ д'Артаньяна не сгладились.
-- Мнѣ очень непріятно, продолжалъ Атосъ:-- что вы, повидимому, очень дорожили этой лошадью, тѣмъ болѣе, что я еще не все вамъ разсказалъ.
-- Что же вы еще сдѣлали?
-- Когда я проигралъ свою лошадь,-- девять противъ десяти,-- у меня явилось желаніе проиграть и вашу.
-- Вы и остались, надѣюсь, только при одномъ желаніи?
-- Напротивъ, я тотчасъ же привелъ свое намѣреніе въ исполненіе.
-- Вотъ такъ славно! вскричалъ встревоженный д'Артаньянъ.
-- Я сталъ играть на нее и проигралъ.
-- Мою лошадь?
-- Вашу: семь противъ восьми, не доставало только одного очка... Вамъ извѣстна пословица...
-- Атосъ, вы просто съ ума сошли, клянусь вамъ!
-- Мой милый! вамъ слѣдовало бы сказать мнѣ это вчера, когда я разсказывалъ вамъ мои глупыя исторіи, но не теперь. Я проигралъ ее съ сѣдломъ и вообще со всѣмъ ея приборомъ.
-- Это ужасно!
-- Постойте, это еще все-таки не все. Изъ меня вышелъ бы превосходный игрокъ, если бы я только не былъ такъ настойчивъ и не увлекался бы, но я увлекаюсь, какъ это бываетъ со мной тогда, когда я пью; итакъ, я увлекся...
-- На что же вы могли продолжать игру -- у васъ ничего не оставалось?
-- Напротивъ, напротивъ, мой другъ: у насъ еще оставался брильянтъ, который блеститъ на вашемъ пальцѣ и который я замѣтилъ еще вчера.
-- Этотъ брильянтъ! вскричалъ д'Артаньянъ, быстро хватаясь за палецъ.
-- А я въ нихъ большой знатокъ, потому что когда-то самъ имѣлъ ихъ, я и оцѣнилъ его въ тысячу пистолей.
-- Надѣюсь, сказалъ д'Артаньянъ, полумертвый отъ страха:-- что вы не упомянули ни слова о моемъ брильянтѣ?
-- Напротивъ, милый другъ; вы понимаете, что этотъ брильянтъ оставался нашимъ единственнымъ источникомъ: съ нимъ я могъ отыграть лошадей и всѣ приборы, и даже больше -- денегъ на дорогу.
-- Атосъ, вы заставляете меня дрожать! вскричалъ д'Артаньянъ.
