Она принесла в спальню поднос с едой и бутылку белого вина, и они устроили пикник перед камином. Они с аппетитом поглощали сандвичи с копченым лососем, сыр «Бри» и яблоки, запивали все это вином. Потом оделись и вышли на улицу.
В лазурном небе поблескивало неяркое зимнее солнце, Атлантический океан отливал серебром. Дул холодный пронизывающий ветер, подгоняя набегавшие волны.
Поплотнее закутавшись и замотавшись шарфами, Билл и Ванесса взялись за руки и пошли вдоль берега.
Они шагали по песчаным дюнам, забыв обо всем на свете. Сейчас в мире существовали лишь они и их любовь. Неожиданно Билл остановился, повернул ее к себе, заглянул в сияющие серые глаза.
– Я счастлив! – горячо воскликнул он. – Я давным-давно не был так счастлив!
– Что ты сказал? – спросила она, стараясь перекричать рев океана.
– …давным-давно не был так счастлив! – повторил он, схватил ее в охапку и закружил. – Я люблю тебя, – сказал он, приблизив губы к ее уху. – Я люблю тебя, Ванесса Стюарт.
– И я люблю тебя, Билл Фицджеральд.
– Не слышу! – поддразнил он.
– Я Люблю Тебя, Билл Фицджеральд! – крикнула она во весь голос.
Его счастливый смех заглушил шум волн. Она тоже засмеялась и обняла его. И они побежали по песку, подгоняемые ветром. Их переполняли любовь и радость.
Позже в тот вечер, сидя у камина, они слушали Моцарта.
Ванесса посмотрела на Билла и заметила, что он слишком уж сосредоточенно смотрит на огонь. Во всей его фигуре чувствовалось напряжение.
– Что с тобой? – тихо спросила она. Он не ответил, и она повторила уже громче: – Билл, ты в порядке?
Он поднял голову, посмотрел ей прямо в глаза, но так ничего и не сказал. Встревоженная озабоченным выражением его лица, она настаивала:
– Дорогой, в чем дело? Ты выглядишь так… таким несчастным… даже убитым.
Билл отвел глаза, помолчал еще немного, глядя на огонь, и потом наконец ответил:
– Для меня все это не развлечение. Понимаешь, Ванесса?!
Ванесса нахмурилась.
– Для меня тоже.
Билл продолжал:
– Днем я сказал, что люблю тебя. Это правда.
Столько мольбы и вопроса было в его глазах, что Ванесса, не удержавшись, воскликнула:
– И я тебя люблю. Я ведь так и сказала. Я не лгала. Ты что, сомневаешься в моих чувствах?
Он молчал, опустив голову.
– Как ты можешь во мне сомневаться? – изумилась она. – Разве чувства, подобные тем, которые я испытываю к тебе со дня нашей первой встречи, можно сыграть, придумать?
– Конечно, нет. Ты неправильно истолковала мое молчание, – быстро объяснил он. – Я знаю, ты искренна со мной. – Наклонившись вперед, он взял ее за руку. – Просто я хочу, чтобы ты знала: я отношусь к тебе очень серьезно… – Он умолк, пристально глядя ей в глаза. – Для меня это – на всю жизнь.
Ванесса кивнула.
– Просто хочу, чтобы ты об этом знала.
– Я знаю, Билл.
– Я никогда с тобой не расстанусь, Ванесса.
– Ты можешь передумать, – пошутила она, но запнулась под его серьезным, строгим взглядом.
– Я не передумаю.
Ванесса откинулась на спинку дивана, глаза ее невидяще смотрели на картину, висящую над камином. Билл негромко спросил:
– И что ты собираешься делать?
– Я скажу Питеру, что хочу развестись.
– Ты уверена?
– Да, уверена.
– Я тоже абсолютно уверен в моих чувствах к тебе. Я никогда в жизни ни в чем не был так уверен, как в этом.
Билл придвинулся ближе и крепко обнял ее. Он знал, что держит в руках весь свой мир. Ванесса была его женщиной, единственной женщиной на свете, которую он желал.
Нью-Йорк, декабрь 1995 года
Билл предложил Ванессе встретиться в таверне «Среди зелени» в субботу в половине первого. Когда она вошла в знаменитый ресторан, расположенный рядом с Сентрал-парк, она поняла, что это был замечательный выбор.
Празднично оформленный в любое время года, под Рождество ресторан выглядел просто потрясающе. Разукрашенные рождественские деревца, гирлянды, ветки остролиста в высоких вазах дополняли обычно и без того роскошное убранство.
В главном зале на столах стояли канделябры венецианского стекла, подчеркивая торжественность и праздничность обстановки.
Билл сразу же заметил вошедшую Ванессу. Поднявшись, он поспешил ей навстречу.
Она смотрела на идущего к ней Билла и думала: какой же он красивый, с каким вкусом сегодня одет. На нем был синий блейзер, голубая рубашка с синим галстуком с едва заметным рисунком, серые брюки и коричневые туфли тонкой мягкой кожи. Билл, казалось, сошел с обложки модного журнала.
