– Я попросил остановить здесь движение, – сказал Прежний, садясь перед дверью. – Чем обязан удовольствию встретить здесь вашу компанию?
Лихачев молчал, я тоже с ответами не лез. Ивана это не смущало.
– Остальные люди тоже здесь? А миленькая жница?
Я подумал, что «миленькая» он добавил специально для меня. Чтобы вывести из равновесия.
Это значило, что мое появление ошеломило и разозлило его.
Не буду я заводиться, не дождется.
– Что вам здесь нужно, Иван Егорович? – спросил Лихачев сдержанно.
Значит, он все-таки Иван? Мне стало неприятно, что у него на самом деле такие обыденные русские имя и отчество. Я не стал расспрашивать Лихачева, но был уверен, что Прежнего на самом деле зовут совсем иначе.
Хотя, если подумать серьезно, – имен у него должно быть много.
– Куда интереснее, что нужно вам, – ответил Иван. – Да, поздравляю с награждением, полковник! Вам хотели дать «За отличие в службе» первой степени, но я настоял на «За заслуги в службе в особых условиях». Интереснее звучит, верно? А «за отличие» первой степени вы еще получите, я прослежу.
Лихачев молчал.
– Ладно, – Иван посерьезнел. – Татьяна здесь?
– Здесь, – сказал Лихачев.
Иван нахмурился. Видимо, почувствовал тон. Еще раз глянул внутрь Комка.
– Она за ширмой?
– Да.
– А где Продавец?
– За прилавком.
– Он что, там лежит? – уточнил Иван. Пожевал губами, потом сказал: – Так. Вы хотите сказать, что Продавец мертв?
– Я не думаю, что мы вправе делиться этой информацией, – быстро сказал я.
– Да? – удивился Иван. – Так… А что с Татьяной?
– Ваша соплеменница тоже мертва, – ответил Лихачев.
– Хм, – Иван подался вперед, вглядываясь в Лихачева. – Так, значит… Ага. На основании чего вы сделали вывод, что Татьяна Юрьевна Воробьева – моя соплеменница?
– На основании вскрытия, – сказал Лихачев.
– Мертва… – задумчиво сказал Иван.
Он замолчал, глядя то на Лихачева, то на меня. Ни Милана, ни Наська, стоявшие дальше, его явно сейчас не интересовали.
– Крайне любопытная ситуация, – сказал он наконец. – В какой-то мере тревожащая… Слушайте, давайте поговорим как разумные люди?
– Люди? – сказал Лихачев с иронией.
Иван глянул на меня. Я никому не передавал его слова про то, что Земля – родная планета Прежних. Сейчас он это понял… и мне показалось, что во взгляде Прежнего мелькнуло одобрение.
– Оставьте, полковник! Если я пересплю с человеческой женщиной – у нас родятся дети. Если выпью водки – то опьянею. Если порежусь – потечет красная кровь. Что из себя представляют Инсеки – вы знаете. Продавец, полагаю, тоже не столь человекообразен, как вы раньше думали?
Мы молчали.
– Поговорим как разумные люди, как гуманоиды, если угодно, – продолжал Иван. – Вам неприятно, что мы жили среди вас, не открываясь? На то были причины.
– Нам неприятно другое, – сказал Лихачев.
– Ну да, да, конечно, – Иван вздохнул. – Исчезающие дети… Ну так Инсеки забирают ваших детей легально, можно сказать. И никто не против. Или платить дань больными и калеками не так обидно? Но при нас человечество росло, умнело, прогрессировало. Интернет, космические полеты, успехи медицины… Мы развивали Землю. Инсеки ее превратили в унылый питомник. Казуистика, случайность, неожиданное вмешательство третьей силы… и вот вы всем человечеством приняли новых хозяев, а нас люто возненавидели! Космодромы зарастают бурьяном, Луну разрушили, климат с ума сошел… вы хотя бы знаете, сколько видов растений и животных вымерло?
– О чем вы хотите говорить? – спросил Лихачев. Иван, похоже, готов был часами доказывать нам, как плохи Инсеки.
– О произошедшем. Я правильно понял, что Продавец данного Комка мертв? И мертва Татьяна?
– Да.
– Это очень странно, – сказал Иван. – Татьяна не должна была сюда входить. Система безопасности Комка уничтожает и нас, и Слуг. Собственно говоря, она должна была бы уничтожить и человека, попытавшегося причинить вред Продавцу.
– Вы уверены? – спросил Лихачев.
– Мы проверяли, – обиженно сказал Иван. – Так вот, у Татьяны не было никаких оснований сюда приходить. Но она сегодня не вышла на работу, что очень нехарактерно для нее. Я решил проверить, где она, и обнаружил, что след обрывается возле этого Комка.
