Самым нелепым было то, что всё это мы могли бы получить в Комке, причем куда лучшего качества – если бы умели пользоваться кубом-синтезатором.
Нагруженные (больше всего мешали стулья, легкие, но громоздкие), мы вернулись в Комок. Женщины сидели все вместе, включая и Наську. Судя по недовольному, но все же торжествующему лицу куколки, ее пытались прогнать, но не сумели.
– Хирургических инструментов пока нет, – сказал Лихачев. – Давайте займемся Продавцом.
Мы расстелили полиэтилен на прилавке и затащили на него нелепое металлическое тело. Елена надела темный рабочий халат, перчатки и защитные очки. Лихачев снарядился так же. Как-то не сговариваясь, они взяли основную работу на себя.
Я не был против.
– Итак… – сказал Лихачев. Достал из кармана старый смартфон. Я удивился, но оказалось, что Лихачев использует его как фотоаппарат и диктофон. – Имеем металлический цилиндр с частично вытекшей густой жидкостью синего цвета. Из контейнера торчат пять металлических штырей, два оканчиваются имитацией человеческих кистей, один – имитацией головы, еще два имеют по четыре выступа и служат для передвижения… Служили. Имитации человеческих тканей очень правдоподобны.
Он сделал несколько снимков, вздохнул. Видимо, представлял себе, как Продавца разбирают на части специалисты.
– Исследование начнем с имитации биологических тканей, – продолжил он. – Работу выполняет заслуженный врач Елена Филипенко.
– Тогда уж добавьте «доктор наук», «врач высшей категории» и прочую лабуду, – сварливо сказала Елена.
За неимением скальпеля она взяла канцелярский нож, неодобрительно на него глянула. Спросила:
– Может, дождемся скальпеля?
– Это робот, – сказал Лихачев. – Не сможете этим работать? Есть кухонный нож.
– Да я отверткой вам аппендикс вырежу, – сказала Елена. – Если понадобится. Как-то неловко…
Вздохнув, она провела лезвием по кисти.
Кожа разошлась. Выступила кровь. Красная. Милана за спиной тихонько ойкнула.
– Черт, – сказала Елена, отпрянув. – Копать-колотить…
– Очень тщательная имитация, – сказал Лихачев, делая очередной снимок. – После разреза кожного покрова выступила жидкость, имитирующая кровь…
– Я бы сказала, что это и есть кровь, – мрачно произнесла Елена. – Но у мертвеца она бы уже свернулась.
Она еще раз провела ножом, углубляя разрез.
Убрала нож, сказала:
– Полковник. Я бы сказала, что прорезала кожу тенара и рассекла короткую отводящую мышцу большого пальца – мускулюс абдуктор поллицис бревис. И это обычные человеческие мышцы, а никакая не имитация, к хренам собачьим!
Она склонилась над разрезом, осторожно развела его пальцами, чего-то коснулась кончиком ножа. Выпрямилась.
– Я бы даже сказала, полковник, что это живая человеческая кисть.
– Насаженная на штырь?
– Да, насаженная на штырь! – резко ответила Елена. – Я коснулась нерва, и мышца чуть сократилась. Словно в глубоком наркозе.
– Но этого не может быть.
– Не может, – согласилась Елена.
– А если это выращенная искусственно кисть руки? – предположила Милана.
– Кровоснабжение, иннервация? – вопросом ответила Елена.
– Через штырь. Какие-нибудь капилляры… провода…
Елена посмотрела на Лихачева.
– Может быть, вы займетесь металлической частью?
Лихачев протянул ей смартфон, молча взял напильник из принесенных нами инструментов. С усилием провел по цилиндрическому боку. Изучил это место. Сказал:
– Следов воздействия напильника не наблюдаю. Металл твердый, идентифицировать не могу. Судя по весу, это не сталь.
– У меня есть магнитик! – неожиданно сказала Милана. Достала из сумочки маленький фонарик. – Вот тут, на торце, он примагничивается…
– Молодчина, – похвалил Лихачев. Приложил фонарик к корпусу Продавца. Сказал: – Металл немагнитный. А ну-ка…
Включив фонарик, он посветил в узкую дыру. Долго всматривался. Потом сказал:
– Тут, конечно, с обзором плохо… но, по-моему, он весь заполнен этой жижей.
– Мне дайте, – попросила Елена азартно. – Вы и не представляете, через какие щели я внутрь человека заглядываю… потом напомните, расскажу анекдот… про поклейку обоев…
Она долго светила в щель, щурясь и поворачивая фонарик. Сказала:
– Согласна. На первый взгляд всё заполнено вязкой синей массой, аналогичной выплеснувшейся, но более густой. Я бы сказала, что мы имеем дело с большой банкой синей жижи, к которой на штырях приделаны человеческие руки и голова.
