— Извините, товарищ майор, — Гусев смутился. — Дело в том, что я сейчас… сейчас я соображу, — он потер лоб рукой, — дело в том, что водитель красного «Москвича», с которым Глазов приезжал к Одинцову, — Павлов и зовут его Александр. Вот.
— Ну и что? — Гирин пожал плечами.
— Минуту, товарищи, минуту! — Панкратов протянул левую руку вперед, словно возражая Гирину. — Есть цепь. Есть цепочка. Пожалуйста, посмотрите. Матвеев, дай лист бумаги! — Он наклонился над столом и карандашом быстро написал: «Одинцов (???) — Глазов — Павлов — Павлова или Кудрявцева — врач X». — Теперь понимаете?
На какое-то время в кабинете воцарилась тишина. Все напряженно вглядывались в лист, на котором были крупно написаны фамилии. Первым не выдержал Матвеев. Он медленно опустился на стул и прихлопнул ладонью по столу:
— Юрий Степанович, нашли. Честное слово — нашли!
— Не спеши, мил человек, — задумчиво произнес Панкратов. — Потому что это, — он показал на бумагу, — всего лишь версия. Одна из многих, какие могут быть и каких у нас просто пока нет. Кстати, эта — слишком уж облегченная. Я сам в нее не очень-то верю.
— Ну и правильно, — подал голос Гирин. — Во-первых, еще неизвестно, Одинцов ли? Во-вторых, Семин сказал, что эта Кудрявцева на Доске почета. В-третьих, ее дочь работает на участке, который не имеет отношения к золоту. А в-четвертых, тот же Глазов любит брать напрокат такси или частников. Вот вам и цепочка.
— Погоди, Андрей Ильич, — прервал его Панкратов, — ты своими тяжелыми снарядами наш бумажный кораблик в два счета под воду пустишь. Дай хоть посмотреть, как он плавать будет. Мы по этой версии завтра должны очень плотно поработать. Тем более, Андрей Ильич, как я понимаю, у тебя других предложений пока нет, не так ли? Тогда распределим обязанности. Гусев занимается Глазовым и водителем «Москвича». Семин — заводом и Кудрявцевой. Мы с Петром Васильевичем — врачами. А товарищ Гирин будет готовить нам свои контрпредложения и вопросы. И еще деталь. Товарищ Семин, вы упомянули об установке промышленного телевидения. А можно ли, например, с ее помощью посмотреть на проходные во время окончания второй смены?
— Сейчас половина одиннадцатого. Рыбак, разумеется, дома. Это заместитель директора завода по кадрам и быту. Минуту, Юрий Степанович, я ему из своего кабинета позвоню и договорюсь.
— Да, пожалуйста. Кстати, Анатолий, вы, кажется, работали на машиностроительном?
— Так точно, Юрий Степанович, в механическом цехе, токарем.
— Скажите, как во вторую смену от завода добираться в город?
— Очень просто, на автобусе. Их, правда, мало, а народу полно, так что тесно. А вы это к чему спрашиваете?
— К тому, что в мутной воде руками легче рыбу ловят. Во вторую смену, какая бы вахтерша Миронова Полина Павловна строгая ни была, а с толпой, которая мчится через проходные к автобусам, она ничего не поделает.
— Вы хотите сказать, — Матвеев глубоко вздохнул, — что золото выносят с завода именно в это время?
— Я не утверждаю это категорически, а просто ставлю себя на место преступника. Днем через проходные я не пойду с золотом, слишком большой риск. А вот вечером, в толчее, с удовольствием. Сколько, Петр Васильевич, на машиностроительном во вторую смену работает людей?
— Несколько тысяч.
— Тогда сам бог велел нам посмотреть на заводские проходные в это время. А вот и Семин вернулся. Ну как, лейтенант?
— Все нормально. Через полчаса Рыбак ждет нас на заводе. Я предупредил, что буду не один. И сказал, чтобы он не волновался и не начал в спешном порядке наводить дисциплину.
— Разумно. Кстати, и гальванический цех посмотрим на экране. Петр Васильевич, насчет гостиницы не забыл?
— Юрий Степанович, — Матвеев покачал головой, — вы меня решили совсем застыдить. Два отдельных номера, можно хоть сейчас ехать.
— Ладно, прошу прощения, — Панкратов положил руку на плечо Матвееву. — Уж и пошутить нельзя. Сейчас на завод поедем. Нас здесь пятеро. Едут трое. Я, Матвеев и Семин. Андрей Ильич, вы, может, отдохнете? Вас Гусев в гостиницу проводит. А?
— Так мне, Юрий Степанович, тоже интересно, да и по ходу дела я должен ознакомиться с местом предполагаемого преступления. А Гусева, как автора единственной версии, я бы взял с собой. — По возрасту Гирин был самым старшим из присутствующих в кабинете, имел звание капитана, а пятнадцать лет его работы в органах государственной безопасности давали ему право на эту подсказку.
