Весело пылавший огонь в печи вдруг нервно дрогнул и прямо на глазах хозяйки моментально заледенел торчащими в разные стороны сосульками. А следом и вся комната засеребрилась тонким зеркальным льдом. Волшебник слегка толкнул дверь, которая теперь стала хрупкой и легко поддалась, и освободился из плена, продолжая вздыхать и ворчать себе под нос. Очень старику не нравилось, что приходится прибегать к магии против простых баб. Хотя нет, не простых, очень несговорчивых баб…
Как только волшебник освободился из плена, изба тут же была разморожена. Богатырские жёны теперь перечить не пытались, так как силы были явно не равны. А потому диалог завязался интересный.
– Ох, Дурило, Дурило… А вы меня, видать, с ним и перепутали… да? – вернулся Дед к разговору, словно ничего не произошло.
Алёнушка растерянно посмотрела на подруг.
– Дурило? Кто это?
Дед Мороз вздохнул:
– Тринадцатый месяц…
Любава рассмеялась:
– Ха! Как?! Месяцев же всего двенадцать!
– Он был… запасным месяцем… – признался волшебник.
– Как – запасным? – удивились жёны богатырей.
Дед Мороз закрыл глаза, вспоминая: ночь тогда выдалась, как и положено, холодная, лунная, ровная. Хозяин зимы мирно дремал под весёлый треск огня в печи. Да только вдруг заревела на всю избу сигнализация, замигала разноцветными лампочками, заплакала на разные голоса – посох со стены исчез.
Вскочил Дед, удивился:
– Кто осмелился посох волшебный взять у самого Деда Мороза?
Накинул шубу, вышел из избы. А за углом Дурило, что-то бормоча, махал в небо посохом. Да только всё без толку. Куда ему с посохом управиться!
Дед Мороз только гаркнул на младшего брата:
– Ты что делаешь?!
От неожиданности тот подпрыгнул на месте и выронил волшебную палку. Потом оправился и испуганно ответил:
– А ч-ч-чего такого? Я просто тренируюсь…
Дед Мороз лишь укоризненно покачал головой, кряхтя, подобрал посох и ушёл. Дуракам объяснять – только время терять.
Видя, что наказания и воспитательной беседы не будет, Дурило осмелел и с обидой прокричал ему вслед:
– Ну а что?! Другим можно, а мне нельзя?!
– Балбес… – проворчал себе под нос Дед Мороз, поворачивая за угол.
– Меня уже давно можно было настоящим месяцем сделать, нет, что ли?! – но ответа не было. Запасной месяц подождал немного и зло топнул ногой по снегу: – Ты ещё пожалеешь!..
Рассказчик открыл глаза и стряхнул воспоминания.
Любава заслушалась. Часто ли такую сказку да от хорошего рассказчика услышишь:
– А дальше что было?
Дед продолжил:
– А дальше – вот, смотрите. Есть огонь, а есть… – волшебник опять подул в печь, и огонь вновь остыл, – …холод. И они должны жить в мире и согласии. А Дурило хочет это согласие разрушить.
Настасья удивилась:
– Но зачем?
– А вот… – пожал плечами Дед Мороз, – не хочет он уже тринадцатым быть. Единственным месяцем стать хочет. Самым жарким! И не понимает, что жара всё живое погубит…
– Ой, девоньки… – всхлипнула Любава.
А гость продолжал:
– Да. В египетской пустыне под песками есть город подземный, и там горит древний огонь, который жару для всей земли делает. Дурило хочет к этому огню пробраться. Но одному ему не справиться, вот он богатырей обманом туда и вытянул.
Алёнушка всплеснула руками:
– Так они что – в пустыне?!
– Да. А мне туда без оленя моего ходу нет… – вздохнул старик.
Настасья вскочила:
– Срочно туда. В пустыню!
– Подожди! Как мы туда доберёмся?! – забеспокоилась Алёнушка.
Любава тут же обернулась к волшебнику:
– Дедушка, а может, ты нам поможешь?
