— Ах да! — директор покосился на лейтенанта. — Орест Петрович ему замечание сделал. А тот ответил, что хватит, мол, детскими игрушками заниматься, монетками-шмонетками, пора бы на старости лет и повзрослеть. Отодвинул Реву, будто тот был какой-нибудь тумбой, и пошел к Квасюку. Орест Петрович за ним, а этот горе-фотограф вдруг заявляет, что Гена договорился по телефону, и ему, Реве, ветерану войны и труда, нужно выйти и подождать. Это при том, повторюсь, что сам Квасюк, в общем-то, с Ревой в приятельских отношениях был! Ну, Орест Петрович тогда испереживался, чуть в больницу не слег…
— А Гена?
— А что Гена? — развел руками Сергей Остапович. — Он же спился. Шляется по ресторанам и пивным, разъезжает с девицами на «Жигулях», транжирит не понятно откуда взятые деньги направо и налево. На работу почти перестал ходить. В общем, печальная история.
— А у него и «Жигули» есть?
— «Жигули» или «Москвич» — я в этом плохо разбираюсь…
— Ясно. Но отметить свою братиславскую награду в конце мая Рева все-таки пригласил и Рыбаченко, и Квасюка, правильно?
У директора Дома пионеров вновь удивленно расширились глаза.
— Ну да… — растерянно пробормотал он. — А откуда вы…
Капитан улыбнулся.
— Все правильно, — Гаврилишин взял себя в руки. — Фотограф чуть ли не на завтра ходил к Реве извиняться. Мол, трудный день и все такое… А с Геной они через несколько недель помирились. Думаю, приглашение Рыбаченко было всего лишь жестом — мол, прощаю, так и быть…
Взгляд директора вдруг замер, сфокусировавшись на чем-то позади Сквиры. Северин Мирославович инстинктивно обернулся и увидел, что Козинец снял с одной из полок деревянную модель биплана и теперь играет ею. Как раз в этот момент он совершал мертвую петлю, едва не задев колесами шасси люстру. Потом стремительно бросил модель вниз, пронес ее у самого пола, и начал тяжелый набор высоты, почти вертикально задрав нос самолета…
Тишина в комнате привлекла внимание Василя Тарасовича. Он резко выпрямился. Смутился, одернул китель. Кашлянул. Стал пристраивать модель обратно на полку.
— А с кем дружил Рева? — Сквира снова повернулся к Гаврилишину, ловя себя на мысли, что и сам не отказался бы повозиться с моделью. Закрывшись в пустой комнате, конечно.
— Были несколько человек… Орест Петрович предпочитал общаться с людьми, которых интересует хоть что-то кроме работы и домашнего быта, — директор печально чему-то покивал. — Рева любил историю нашего города. Все мечтал собрать отдельную коллекцию монет, которые ходили здесь за то время, что существует Володимир. Рассказывал о городе очень интересно, я даже сказал бы, захватывающе… Ну а мы… Я вот стихи иногда сочиняю, — он смущенно улыбнулся. — Любительски, не для печати. Но все равно хочется с кем-то поделиться, а Орест Петрович был внимательным и благожелательным слушателем. — Гаврилишин закатил глаза и стал отрывисто выбрасывать слова, перейдя на русский язык:
— Туман и ночь. Холодная роса.
Река течет в долине.
Любовь моя, краса моя
И светлая богиня…
Что ж, по крайней мере, национализмом здесь не пахло. Подобные стихи могли, конечно, вызвать оживленную дискуссию, даже драку в определенных кругах, но вряд ли ставили под сомнение место Украины в дружной семье республик-сестер.
— Я, конечно, не специалист, но мне нравится, — одобрил Сквира.
— Правда? — Гаврилишин вновь расплылся в улыбке. — Ну а остальные… Часнык из ПТУ — тоже большой любитель истории. В музее местном помогает. Мне как-то предлагал кружок астрономический создать — он ведь еще и астрономией увлекается. Но только как я официально пробью занятия с детьми после десяти вечера?
— Да уж, — хмыкнул Сквира. — Астрономическая специфика…
— Ну да… Потом Квасюк, тот самый фотограф, про которого я рассказывал… Он рисует аляповатые натюрморты. Коллега Ореста Петровича по кирпичному заводу, Игнатенко, отлично играет на скрипке. В струнном квартете участвует…
— А какие у Ореста Петровича были взгляды? Вы обсуждали с ним политику?
Сергей Остапович рассмеялся.
— Вы не представляете себе, как далек он был от всякой политики. Нет, новости он, конечно, смотрел, но говорить о них ему было неинтересно… — он вздохнул. — Мы на венок деньги выделили. Почетный караул думаем организовать…
