— Чепуха все это! — отрезал старик. — Да, ходили богатыри эти, сражались с Кощеем. Да только не убивали они его! Вы послушайте, что я вам расскажу, я этого прохвоста хорошо знаю! Нельзя его убить, бессмертный он. Есть у него сердце или нет, не ведаю. Одно знаю точно, все эти приключения с заезжими он устраивал от сильной скуки. Сидит-сидит у себя в замке, лет по сто к нему никто не заглядывает. Ну, он тогда украдет какую-нибудь деву прекрасную и ждет — не дождется, когда за ней очередной дурень приедет. Тогда он начинает развлекаться: по месяцу и более водит, крутит его по своей империи, разную нечисть на него напускает (тогда ее много у Кощея на службе состояло). Ну, а уж потом сам с ними бьется. Вы понимаете, молодой человек, все, что ему нужно было, — острые ощущения. Это как партия в шахматы, только интереснее. К тому же — абсолютно безопасно. Для Кощея, разумеется. Витязь в конце концов возвращался домой с невестой, а бессмертный потом в течение года от удовольствия сам не свой, все вспоминает…
— А если бы никто за девицей не приехал? — перебил Ивашка.
— Так отпустил бы ее на все четыре стороны! — ответил старик. — На кой она ему сдалась?
— Как же он вас из лесу выжил? — вернул Ивашка размякшего Лешего к прежней теме.
— Из лесу? Очень даже просто. Времена меняются. Техника появилась. А Кощей, он хоть и со странностями, а не дурак. Вот он и стал лес всякой электронной дрянью напихивать. А пичкать стал потому, что людей начал побаиваться. Ведь чем люди умнее, тем для него опасней. Он и шалить почти перестал, и лес всякой гадостью так напичкал… не пробраться. Того и гляди, не то разряд из-за дерева шарахнет, не то лазерным лучом спалит. Территория его получила теперь название Электронная цитадель, и стороной ее всякий объезжает, потому как голову терять никому неохота.
— Ну, ладно, старик! — Ивашка поднялся. — Спасибо тебе за поученье… а только мне пора. Стрелу свою поеду искать.
— Насчет стрелы, — отозвался Леший, — ты, сынок, езжай вот по этой тропинке, километров эдак через пять будет домик. Живет там одна моя старая приятельница…
— Не Яга ли? — усмехнулся Ивашка.
— Она самая, — отозвался Леший. — Ты скажи ей, мол, я тебя послал, она тебе что-нибудь присоветует, потому как в любовных делах всегда первая.
— Спасибо, дед, до свидания, — крикнул Ивашка, отъехал и расхохотался. — У нечистой силы и у той блат!
И он покатился по указанной тропинке.
Домик утопал в цветах. Это был финский коттедж белого цвета, необычайно уютный, с громадным цветником перед крыльцом. Ивашка удивленно свистнул:
— Хорошо устроилась Яга!
Потом он просигналил несколько раз. Открылось окошка, и на улицу выплеснулась музыка.
— С ума сойти! — пробормотал Ивашка.
Из окна высунулась пожилая тетушка, худая, опрятная, с длинной сигаретой в высохших губах.
— Извините! — крикнул Ивашка. — Меня послал Леший… Ну, тот, что на заправке работает!
— А! — отозвалась пожилая дама. — Входите, молодой человек, гостем будете!
Ивашка оказался в доме, который никак нельзя было назвать избушкой.
Сплошь пластик и полировка, квадрофонический магнитофон, колонки по углам, цветной телевизор на столике.
— Ивашка опустился в удобное кресло рядом с изящным журнальным столиком и восхищенно обвел взглядом этот образец современного дизайна.
— Все что угодно ожидал увидеть, — вымолвил наконец он. — Только не это! Хорошо устроились!
— Неплохо! — усмехнулась Яга. — Курите! — И она протянула Ивашке золотую пачку "Саратоги". — А что вы хотите, молодой человек? Все течет, все изменяется! Когда-то были в моде избушки на курьих ножках, полеты в ступе и бормотание заклинаний в лунную ночь… А теперь, как видите, у меня коттедж, и летаю я отнюдь не на помеле — "Колибри" у меня в ангаре за домом…
— Вертолет, что ли? — спросил Ивашка.
— Да, двухместный. И ворожбой практически не занимаюсь.
— А я к вам как раз по этой части! — огорчился Ивашка.
— Я же сказала — почти! А что у вас за дело?
Ивашка рассказал ей свою историю.
— Когда, говорите, выпущена стрела-то? В обед? Ну-ну!.. Было кое-что, и именно в это время! Значит, это ваша стрела наделала такого шума? Что-то вы своей стрелой расколотили там Кощею, он так ругался, что я, грешным делом, думала, его родимчик хватит!
