По словам российского политического эксперта Сергея Маркова, в Грузии, Украине и Киргизии «Россия использовала три сценария: скрытое вмешательство (Грузия), открытое вмешательство (Украина, 2004 год) и (наконец. — В. К.) невмешательство (Киргизия)». Результат, никак не отличающийся ни в одном, ни в другом, ни в третьем случае, наглядно свидетельствует о качестве этой американской технологии. Такое же невмешательство российские власти продемонстрировали и по отношению к кровавым событиям украинского Майдана 2014-го. Россия совершенно пассивно, растерянно и безучастно сдаёт свои интересы в зонах прежнего влияния, завоёванного огромной ценой предыдущих поколений. Проще говоря, сейчас мы не имеем никаких стратегий, что логично вытекает из общей бессодержательности как внутренней, так и внешней политики. О «выгодах», притянутых за уши некоторыми политологами на фоне общего провала, вести речь просто кощунственно. Мы сдаём всё без боя, тотально, и цена этому — грядущая ликвидация России как геополитического субъекта.
«Бархатные революции» как элемент сетевой войны
«Бархатная революция» — смещение политических режимов, основанное на методах «ненасильственной борьбы», разработанных Джином Шарпом. Это целиком и полностью продукт американской сетевой технологии, составная часть сетевой технологии, которая определяется сегодня в политологии понятием «сетевые войны». Смысл этого явления в установлении контроля над территорией, по возможности без использования обычных вооружений. Идеально — на основании применения soft power, так называемой мягкой силы, которую американский политолог Джозеф С. Най-младший определил как «способность государства, союза или коалиции достичь желаемых результатов в международных делах через убеждение, а не через подавление, навязывание и принуждение, что характерно для жёсткой силы. Мягкая сила действует, побуждая других следовать или добиваясь их собственного согласия следовать определённым нормам поведения и институтам на международной арене, что и приводит её к достижению желаемого результата фактически без принуждения». Таким образом, США используют новейшую технологию ведения войны, позволяющую добиться желаемого результата практически бескровно. «Война шестого поколения» — технологическая разработка, полностью находящаяся в компетенции Пентагона, сегодня успешно реализуется на пространстве СНГ при непосредственном «командовании и контроле» со стороны американского военного ведомства.
Обычно, когда речь идёт о сетевых войнах, результат достигается с помощью социальных сетей, то есть с помощью самого общества, в котором выделяется сегмент, где определённым образом формируется общественное мнение, направленное, допустим, против действующего режима. Посредством этого сегмента общества, представляющего собой сеть — взаимосвязанных между собой участников, — происходит давление на действующую власть, которая принуждается к отказу от управления страной и уходу с политической арены. «Бархатная революция», таким образом, — это относительно бескровная и недорогая смена власти посредством организации давления снизу, катализированного с помощью социальных сетей. И это давление снизу, со стороны социальных сетей, как мы понимаем, явление далеко не спонтанное, а спровоцированное, созданное технологически. В этом особенность сетевых технологий и «бархатных революций», которые на них основаны. Под предлогом якобы очевидных претензий, обращённых к власти, спровоцировать волну самоиндуцирующегося протеста, развивающегося по нарастающей под воздействием «психоза соучастия», — это то, что мы наблюдаем с завидной регулярностью. То есть это именно технологический процесс, который ведет своё происхождение из американской политтехнологии.
Таким образом, все «бархатные революции», которые происходят сегодня, в частности, на постсоветском пространстве и в арабском мире, в Иране, есть явление, спровоцированное США для установления своего геополитического контроля над теми государствами и территориями, которые прежде находились в зоне влияния России или оставались нейтральными и куда не удаётся войти другими методами.
