Ивана передернуло: не подлежащие обжалованию замечания наблюдателя шли в пассив в счете их противостояния с «Бетой» – корветом «Бурк».
– Курсант Маклеуд, курс на экран! – переключил тем временем Свар свое внимание на Эмму. К слову, тот факт, что, несмотря на выговор, повторного приказа Ивану с Глебом покинуть рубку не последовало, красноречиво свидетельствовал о том, что, по большому счету, Соколов в их споре был прав.
– Курс на экране, од-сун, – буркнула девушка. – До прохода «ворот» – шесть стандартных минут.
Некоторое время Юннат внимательно изучал высветившиеся на мониторе колонки цифр.
– Кто прокладывал курс? – спросил он, наконец.
– Курсант Мейер, од-сун! – с нескрываемой гордостью за подчиненного сообщила Эмма. – Согласно…
– Отставить маневр! – резко прервал ее офицер-наблюдатель.
– Что? – растерялась Маклеуд.
– Отставить маневр. Выполнять приказ! – аж взвизгнул Свар.
– Это… Майк, отставить маневр, – пробормотала ничего не понимающая Эмма. – В чем дело, од-сун? – она вместе с креслом повернулась к Юннату.
– Этот ваш, с позволения сказать, курс – никуда не годится! – безапелляционно заявил офицер-наблюдатель. – Вот здесь – это у вас что? – его палец ткнулся в одно из множества чисел на экране.
– «Ворота» Эс-3-Ми-212, – угрюмо ответил со своего места Мейер.
– Я не вас спрашиваю, курсант! – осадил его Свар.
– «Ворота» Эс-3-Ми-212, – повторила Эмма.
– «Ворота» Эс-3-Ми-212! – передразнил ее Юннат. – А вам известно, курсант, что это за «ворота» – Эс-3-Ми-212?
– Обычные «ворота», – пожала плечами Маклеуд. – Мерцающие…
– Вот! – торжественно поднял вверх указательный палец офицер-наблюдатель. – Наконец-то я среди этого детского лепета слышу что-то конкретное. Совершенно верно! Мерцающие «ворота». Вы хоть смотрели период их мерцания, курсант?
– Разумеется, од-сун! У нас… – начал было Майкл.
– Разговор не с вами, Мейер! – гаркнул Юннат. – Экипажу корвета – официальное замечание за повторное нарушение субординации. Итак, Маклеуд?
– Разумеется, од-сун. Исходя из периода мерцания «ворот» Эс-3-Ми-212, наш минимальный запас при прохождении составит тридцать стандартных минут. Реальный запас, без учета возможной погрешности – шестьдесят стандартных минут, при допустимой норме – пятнадцать стандартных минут, в боевой обстановке – пять стандартных минут.
– Вот именно, что без учета погрешности! – бросил Свар. – Нормы, к вашему сведению, установлены для опытных пилотов, когда же курс прокладывают молокососы вроде вас, вероятность ошибки следует увеличить как минимум на порядок! Короче: следовать рассчитанным курсом запрещаю!
– Но од-сун! – Эмма аж привстала. – Почему?! Курс хорош, мы пройдем «ворота» Эс-3-Ми-212 с солидным запасом, я уверена…
– А я – нет!
– Но… При перепрокладке курса потери во времени составят не менее тридцати стандартных минут, – выложила свой последний аргумент Маклеуд. – С учетом противостояния с «Бурком»…
– А вот это меня уже не касается, – отрезал Юннат. – Как офицер-наблюдатель «Альга», я запрещаю небезопасный курс! Как только будет готов новый – представьте его мне на утверждение. Я буду ждать у себя, – и, вальяжно развернувшись, сопролец покинул рубку.
В повисшей в отсеке тишине был слышен лишь лихорадочный стук клавиш под пальцами вахтенного навигатора.
На первой контрольной точке отставание «Альга» от «Бурка» составило семнадцать условных баллов, на второй (курс вновь пришлось в последний момент перерассчитывать, плюс, точнее минус – очередное официальное замечание) – уже двадцать восемь. После учебных стрельб разрыв немного сократился, но по-прежнему превышал двадцать очков.
В каютах, кубриках и кают-компании «Альга» царило уныние, но если в первые и вторые Юннат почти не заглядывал, то в офицерской столовой появлялся регулярно и засиживался надолго, да не один, а со своим четвероруким другом. Злод совершенно по-человечески восседал за столом, ловко орудуя ножом и вилкой, в первый же день освоил управление синтезатором, коды, правда, вводил наобум, и если полученное блюдо его почему-либо не устраивало – бесцеремонно швырял его на пол. В другой ситуации это, пожалуй, выглядело бы даже забавно, но ни Иван, ни Эмма, ни, тем более, Глеб, прелести реалити-шоу, участниками которого они невольно стали, не оценили. Соколов на второй день и вовсе перестал являться на обед и ужин, предпочитая питаться с матросами.
