— Капитан полиции? Но ведь... — Марчак, казалось, от изумления потерял дар речи. — Но ведь он хотел меня...
— Тяжелый оказался поднос, — тихо констатировал Вечорек. — Прекрасное серебро, я полагаю. Поосторожнее, пожалуйста: как это ни странно, мой пистолет заряжен.
И он снова потер рукой лоб.
— Только этого мне недоставало, да еще как раз в тот момент, когда так надо сосредоточиться...
Марчак опустил пистолет дулом вниз.
— Боюсь, что эти два гражданина приняли меня за убийцу, — пожаловался капитан профессору. — И кажется, они все еще до конца не поверили, что это не так. Но понадобится лишь небольшая поправка, и все встанет на свои места. Убийца действительно находится в этой комнате.
— Кто он? — глухо спросил Вильчкевич.
— Потерпите... Пан Жентара так врезал мне по голове, что она едва не скатилась с плеч... Еще секундочку... Ну вот, все в порядке, как будто я сумел собраться с мыслями, а это уже кое-что. Итак, перед нами оригинал «Третьего короля»?
— Да.
— Вы можете подтвердить это, пан профессор? А то мы их этой ночью видели столько, что я... — Он схватился за лоб. — Вот закончу с убийством и подам на вас в суд за хулиганство! Удар тяжелым предметом по затылку с целью... Впрочем, вы скажете, что хотели как лучше. Сейчас проверим! Это оригинал, пан профессор?
— Вне всякого сомнения. — Гавроньский, который между тем успел развернуть и внимательно осмотреть картину, бережно положил ее на стол.
Вечорек повернулся к обоим художникам.
— А колокольчики вы спустили через дымоход, не так ли?
Они молча кивнули.
— Вы, стало быть, вздумали подшутить над вашей коллегой. Хороша шутка, ничего не скажешь. Но я знал об этом чуть ли не с первой минуты. Вас выдали спички.
— Как вы могли... — прошептала Садецкая.
— Ну, они же не предполагали, что здесь лежит тело хранителя.
— Какие спички? — спросил Марчак.
— Сейчас, — ответил ему Вечорек, — сейчас объясню. Но лучше начнем с начала. Во-первых, уже потому, что это старая добрая традиция, а во-вторых—для того, чтобы не запутаться. Итак, было заведомо ясно, что убийца не влез сюда с улицы, так как окна замка забраны толстыми решетками, на дверях крепкие запоры, сигнализация в полном порядке, а в парке бегает огромная овчарка. Если же добавить, что этот человек отлично знал, где висят арбалеты и стрелы, раз он сумел на ощупь и без шума снять их со стены, и что он обнаружил превосходное владение этим диковинным средневековым оружием, то пришельца извне придется полностью исключить. Учитывая, что выступающая здесь под видом моей жены сотрудница полиции в круг подозреваемых не входит, в список попали следующие люди:
во-первых, пан Вильчкевич;
во-вторых, пани Ванда Щесняк;
в-третьих, пани Магдалена Садецкая;
в-четвертых, пан Марчак;
в-пятых, пан Жентара;
в-шестых, пан профессор Гавроньский.
Среди этих шестерых я должен был найти убийцу, что совершенно неожиданно наложилось на главное; мое задание в Борах. Мы с коллегой прибыли сюда охранять «Третьего короля», так как руководству из-за границы передали сведения о том, что картине грозит опасность, что ее собирается похитить международная банда, специализирующаяся на произведениях искусства. Штаб-квартира этой банды находится в Западной Германии, а восточный филиал — в Вене. Представители Интерпола привезли нам копию «Третьего короля», которую мы нынешней ночью должны были повесить в библиотеке, чтобы спасти подлинник, который планировалось спрятать в сейфе Управления полиции до поимки преступников. Но когда они попытаются украсть картину, мы не знали. Профессор Гавроньский был частично посвящен в наши планы, привез нас сюда и представил вам как поэта с женой.
— М-да, — буркнул Марчак, — то-то для поэта вы мне с первого взгляда показались слишком нормальным. Но я думал, что вы...
— Тише, — прервал его Жентара. — Слушай!
Вечорек продолжал.
— Пан профессор Гавроньский знал лишь, что мы из полиции, но не подозревал, что мы готовимся подменить картины. Наше руководство дало указание, чтобы об этом не догадывалась ни одна живая душа в Борах. Ведь мы понятия не имели, кто сообщник гангстеров! Теперь перейдем к событиям, которые предшествовали убийству. Где-то около двенадцати мы заменили картины; при этом нас никто не видел! Но когда мы возвращались к себе с картиной, которую считали оригиналом «Третьего короля», мы заметили пана Янаса, входящего в библиотеку. Под мышкой у него была копия «Третьего короля». Мы поспешили к себе и при помощи нашего коротковолнового передатчика доложили о выполнении задания и о том, что, по всей видимости, подручным грабителей является хранитель Янас.
