Насчет Р-5 совещались долго. Перегнать его «своим ходом» мы не могли — реакция немцев господствующих в воздухе и усиленно пялящихся вниз с «Рам» была — бы слишком неадекватно-печальной для нас. Это не говоря о том, что у нас не было летчиков. Я бы, наверное после некоторой тренировки с «подлетами» смог бы самолет перегнать, потому как единственный из всей нашей компании «держался за ручку» пускай и с инструктором, но — «Рамы» в небе. Их число слегка уменьшилось с момента «наведения большого шухера», но все равно летали и пялились вниз.
Потому я опросил наших и выделил Букваря, как участвующего в сборке-разборке дельтаплана, потом Петровича и всех остальных из аэродромного обеспечения. Еще — бы хорошо было Олеговича припахать, но он валялся с температурой в бреду. Вооружились мы инструментами, изучили все, что было в ноутбуках про Р-5 и выдвинулись к цели потихоньку. Так чтобы никакая летучая сволочь с крестами на крыльях нас не засекла и не настучала другим сволочам с крестами и свастиками но ползающими по земле…
Р-5 был «близким родичем кукурузника» и прочих У-2, которые подкосные бипланы с двумя парами крыльев. Отсоединили мы тросовую проводку управления элеронами, нашли швы и аккуратно вскрыли обшивку. А вот с креплением лонжеронов крыльев пришлось повозится. Верхнее крыло отсоединили от подкосов и сняли целиком, а вот с нижними вышел геморой. Я вообще начал думать, что снять крылья не получится, не разобрав самолет на половину. Но обошлось.
Погрузили мы корпус Р-5 на платформу, крылья, закрепили все как следует и так чтобы при транспортировке не побилось и повезли в лагерь. В лагере я через Карбышева «отжал» себе еще один ангар «на время» под сборку и базирование самолета. Хотя как известно нет ничего более постоянного чем временное. А потом пока «слоны» тихонько расчищали «партизанскую ВПП» так чтобы не засветится самим перед авиаразведкой и не засветить полосу. Впрочем это было не так чтобы сильно сложно, Р-5 хватало ровной поляны достаточно длинной, а отнюдь не «бетонки» которую не спрячешь.
И пришлось мне опять заниматься проводной нашей связью, телефонной. На деревьях были оборудованы посты ВНОС на манер «лёжек» кукушек, которые по телефону предупреждали базу и строителей «партизанской ВПП» о пролете «Рам». И конечно о «подозрительных» шевелениях на земле тоже. Ну а я закончив возится с расстановкой и телефонизацией постов ВНОС занялся сборкой нашего самолета. Которая затянулась раза в три больше чем разборка. Ведь надо было все собрать «как было, лучше чем было», чтобы в полете вдруг не отвалились крылья. Или не оказалась перепутана тросовая проводка управления элеронами. Да и пока болты с шайбами и гайками подобрали для крепления лонжеронов нижней пары крыльев, пока расточили посадочные отверстия, пока прикрутили, пока восстановили обшивку…
Но наш Р-5 в результате стал не хуже прежнего, а то и лучше. В отличии от «старого» он теперь был приспособлен для быстрого демонтажа крыльев для перевозки наземным транспортом. Что для «партизан» было достаточно важным моментом. Осталось, найти летный экипаж для нашего самолета и можно будет думать о его использовании в целях нанесения вреда немцам.
Слава богу, ничего особенного во время поездки за Р-5 не произошло. С трудом удалось погрузить его в Хеншель — еле — еле хватило длинны кузова. Правда на обратном пути я вспомнил эпизод из книги Покрышкина, как он вывозил свой МИГ, поставив в кузов ЗиСа только хвост и отстыковав консоли крыльев. Решили применить этот способ со следующим самолетом. Кроме Р-5, прихватили 6 двигателей М-17, один вроде целый, остальные в разной степени разрушения, два двигателя М-22 и один М-62 — вроде бы целые, ну и разных запчастей к ним на три Мерседеса хватило. Оружие с самолетов особо не осматривали и не считали — просто накидали два ААА, и патронов к пулеметам вывезли 120 ящиков. По моей просьбе, захватили с собой две ФАБ-100, и одну ФАБ-50 других бомб на аэродроме не оказалось, а на месте бомбового склада был свежий котлован.
Чем больше собиралось народу «в наши палестины», тем острее становился вопрос об их формировании. Благо все эти вопросы стал решать штаб Карбышева собранный им из местных офицеров. Мало, но что делать. Из-за, нехватки комсостава, ротами командовали старшины, взводами сержанты. Только на батальоны нашлось некоторое количество капитанов и лейтенантов… С более высоким званием всех задействовали в штабе… Нашу восьмерку, по здравому рассуждению решили в состав штаба не вводить, а оставить на должностях «очень важных консультантов». Примерно так, что «они делают только то, что скажет лично Дмитрий Михайлович», а вот «их распоряжения подлежат немедленному исполнению». Местные комиссары сначала никак не могли всунуть нас в свои шаблонные рамки, из-за чего я чуть не предложила жесткую коррекцию сознания всему руководящему составу, но Карбышев только усмехнулся и тактично увел меня из капонира.
