То есть ими можно было достаточно надежно перекрывать основные и резервные частоты передачи.
Четыре полосы «глушились» стационарно, а еще две полосы были зарезервированы, если противник решит использовать не перекрытые частотные диапазоны. Для пресечения этих попыток, правда пришлось задействовать 6 операторов сканирующих непрерывно эфир в «незаглушенных» полосах частот. По наводке, которых и использовались оставшиеся два канала глушилки или даже перестраивались частотные полосы основных.
В общем, наша глушилка заняла целых два КУНГ-а сделанных на шасси грузовых ЗИС-ов и немецкой передвижной электростанции питающей глушилку, сканирующий комплекс питался от аккумуляторов и умформеров. В первом стояла аппаратура глушения, и сидели 2 оператора глушилки, а во втором был приемно-сканирующий комплекс и сидели их операторы. Между собой оба КУНГа комплекса РЭБ в развернутом положении были связаны телефонной связью. Потому что отстояли один от другого на пол километра, правда все равно пришлось экранировать и заземлять «сканирующую» аппаратуру чтобы наводки от глушилки не забивали приемники…
Окончив работу над задумкой Фалангера, пошёл я в блиндаж, решив подремать немного. Самочувствие было отвратительным, меня всего трясло и знобило, да ещё и кашель привязался. Завалился я на нары, укрылся всем, что смог на себя стащить, и провалился в бредовое забытье. В таком состоянии меня и нашёл Олег.
— Врача сюда быстро!! — заорал он выскакивая из блиндажа — Олегычу плохо!
Ну а пока Фалангер своего монстра глушения связи делал, я решил с танкистами вместе заняться той техникой, что была не на ходу. Благо краны были. Ну, делать мы стали по мере возрастания сложности. То есть вначале поставили на ход Т-18. Благо от третьего детали были. Ему, будучи ДОТом ни гусеницы, ни звездочка были не нужны, и мы их быстренько пустили в дело. Набрали в него экипаж. Поскольку после того как мы этими машинами обзавелись, экипажи я набирал только в ту технику, что была цела. Ну и в Т-34 мехвода. Следующим стал экс телетанк. Благо особо с ним и делать ничего не пришлось. Затем поставили движок с одного из ГАЗ-ААА в БА — 6. Тут мне пришлось очень долго спорить с Саней который не хотел грузовики разбирать. Но я на своем настоял. Техника важнее. С БТ-5 пришлось поморочиться но все таки справились и запихали в него двигатель с БТ-2. Того, что с горелым сцеплением. А вот дальше пришлось с народом советоваться.
— И что мы будем с 7ТР, Т-34, КВ-1 и БТ-2 делать? Точнее с 34-кой понятно что. На нее 85-мм зенитку прилепим. Но сам не справлюсь, а танкеры тем более. С КВ тоже ясно. Ищем для него мотор. А остальное? Фалангер, может из БТ-2 тоже ДОТ сообразить? Сцепление у него и так горелое было, а теперь мы с него еще и двигатель сняли. Как думаешь? И что с ОТ? Он к бою готов на уровне поехать, и из пулемета стрелять… Огнеметом разве что во что-то размером и подвижностью с сарай попадет.
Пока Док проверял показания хорвата и уточнял их, мы занялись подготовкой к рейду. Олег с танкистами приводил в порядок технику, Фалангер собирал монстра, должного оглушить немцев, дабы они не позвали «большого брата». Периодически он привлекал к этой работе меня и Олегыча. Оценив полученный результат, я пришёл к выводу, что если немцев не удастся оглушить данным агрегатом, то задавить получится точно. Хотя бы одного. Судите сами — станция РЭБ разместилась на двух грузовиках, в самодельных будках, «а ля КУНГ». Впечатляет, не правда ли? При радиусе действия километров в десять.
Основное же — подготовка пехоты к рейду и совместные учения с танкистами. По данным хорвата, выходило, что там не менее тысячи человек, 19 танков, если рота полноценная, четыре гаубицы. Переть на такие силы в обороне с пятью ротами, усиленных лёгкими танками — очень эффективный способ самоубийства. Оставался единственный путь — ночной, внезапный удар. Быстро и максимально тихо снять часовых, занять парк с техникой и не пускать туда немцев. При наличии подвижных счетверённых установок это вполне возможно. После чего бой превратится в расстрел. Дмитрий Михайлович считал, что немцы обязательно соберут технику в одном месте, потому, что они в небольшом селе просто не поместятся. Кроме того, он предполагал, что часть немцев будет не в деревне, а рядом, в палатках.
