Колоть пленного, дело нудное и неинтересное. Офицер смотрел в землю и боялся поднять на меня глаза. Видно ему немного не так рассказывали о войне. Немецкая агитка была направлена на то, что они, Великая Германия, будут радостно шагать строем, изредка постреливая в совсем уже обнаглевших комиссаров. Такой блицкриг… А на самом деле — кровь, грязь, смерть и вот уже бравый воин боится линий раз дернуться, что бы эти русские не пустили его в расход, как всех предыдущих.
— Ты откуда? — Олег перевел.
— Аугсбург.
Тут перевод не требовался.
— Я была в Аугсбуре — хороший городок, — это я Олегу.
Он кивнул, не отвечая. Видно мой спокойный тон, выбранный к разговору с немцем, ему не сильно нравился.
— Рассказывай… — предложила я. — Тогда останешься мужчиной, нет — отрежу яйца.
Немец сначала не поверил и замотал головой. То, что убивают — это он понимал, то, что бьют — это как то естественно. Но вот то, что женщина спокойно обещает отрезать и при этом даже не кричит… Эх, парень, ломка сознания вещь жестокая. Более жестокая, чем когда ломают тело.
Я достала эсэсовский кинжал. Как тогда трофеем разжилась, так и оставила себе. Немец все еще не верил, но уже боялся. Олег придержал пленного за плечи, а я приблизила кинжал к дорогому месту. И «тут Остапа понесло»…
Лагерь военнопленных, вернее сборный пункт, они устроили возле Березы. Селение такое — Береза. Немец так и сказал. Олег перевел — возле дерева березы. Я сначала тоже не въехала.
«Но если туп как дерево — родишься баобабом…»
Веселые, однако, названия деревенек в Белоруссии. Только потом сообразила, что Березу на карте видела. Точно. Она на 50 км ближе к Бресту, чем мы сейчас сидим.
Про лагерь — он тоже наплел немного. Какие лагеря в первые дни войны? Так — нашли поле, огородили двойной колючкой, собак пустили, караулы выставили. Изнутри решится на побег — гиблое дело, а вот снаружи… Приятная мысль, надо обмозговать. Тем более, как он сказал — с дороги видно. Оно то видно, но стоит ли нам туда соваться? По карте — место уж больно оживленное. Ладно, будем ближе — подумаем.
Основные силы, как мы и предполагали грозной волной ушли на Восток. Бои идут уже в районе Слуцка — 200 км на восток. Сейчас в этом районе работают только техническое обеспечения наступательной армии. И конечно, всякие там SS.
Как я поняла, мы оказались за гребнем стальной волны. Причем, если идти на Восток, нас разобьет этот вал об своих да еще и накроет сверху. У боевых пловцов есть понятие «уйти под волну» — это когда работается в нижней точке колебания волн, а высокие пропускаются над собой.
В общем, офицер пел, но от этого пения легче не становилось. Все что надо — имелось в ноутбуках. А нового — что нового может быть за день пребывания?
Особой ценности немец нам не представлял, что я и сказала Олегу. Тот согласился. Таскать за собой лишний груз в данной обстановке непозволительная роскошь. Так что Олежек не долго думая, поднял немца и они ушли…
Я решил перебрать свои диски, посмотреть, чего же у меня с собой есть. Достал футляр, открыл его, смотрю. Тут Ника подошла, тоже смотрит на мои сокровища, я не отвлекаюсь, перебираю. Так, «Справочник военной авиации», потом «Вся авиация России», дрова к ноуту, винда Loner XP SP3 (Волк), «Навигатор 3.3» с софтом всяким и вроде даже 98 виндой, «Сталкер „Чистое небо“», «Сталкер „Тени Чернобыля“», «Энциклопедия Брокгауза и Евфрона», кино «Грозовые ворота», три чистых двухсторонних ДВД болванки, одна записанная ДВД двухсторонняя с некоторыми выпусками док фильма «Ударная Сила»
— А это чего? — спросила Ника указывая на двухсторонний ДВД с какой-то неразборчивой надписью возле самой дырки. Я тут же покраснел, и стал убирать диски
