Довольно быстро вышли на дорогу и двинулись по ней. Шли с открытыми люками, хотя на дороге этого делать, наверное, не стоило. Хотя… Спорно — с открытым люком хоть видно, куда едешь. Спустя какое-то время, Саня, не подавая сигнала остановки, начал плавно притормаживать. Остановившись, он выскочил из машины, приветливо помахал кому-то рукой, после чего направился к нам. Выяснилось, что впереди колонна наших пленных и что охрана столпилась в голове её.
Вот и первый бой. Нервничая, закрываю люк, но… Всё закончилось быстро. Немцы стояли плотно, потому, с полдесятка моментом оказалось под танком. Самых шустрых срезала Ника.
Тишина, только слышно, как кого-то бьют, да Олег ругается. Люк открыл, осмотреться. Зря, ох зря. Вы когда-нибудь труп танком перееханный видели? Нет? Ну и, слава богу. Странно, лётчик не так подействовал. Поэтому в стихийно возникшей дискуссии на тему, «как мы сюда попали» участие принимал пассивное. Блин, слава богу, мне это удалось.
Установив, что мы просто вышли на другую колонну и, прикопав трупы, рванули с дороги в лес. Танк шел за пленными, поэтому я имел возможность видеть, что происходит. И мне это не сильно понравилось.
— Олег — крикнул я внутрь танка — наше подкрепление нагло разбегается. Понял, понял — пусть валит, кто хочет.
— Ну а теперь стройся! — гаркнул я и когда освобожденные бойцы построились, продолжил — пехота на месте, артиллеристы шаг вперед, танкисты два шага, водители три, техперсонал четыре. Прочие войска пять и уточнить, кто есть кто! Офицеры есть?
— Нет — только красноармейцы и младшие командиры, — ответил, кто-то из строя, в котором началось какое то движение.
— О — па, кто сказал? Ко мне! Я что непонятно выражаюсь? — рявкнул Саня.
Чего это он?
Из строя вышел солдат в сапогах.
— Красноармеец Савостин.
Ответивший был растерян из-за того, что хоть его и спросили по-русски, но спрашивающий был в немецкой форме…
— Это лейтенант Бондаренко. Не волнуйтесь. Форма только маскировка не более. — Успокоил я народ.
— Так, товарищ красноармеец, вы лично уверены, что здесь нет командиров и политруков? — продолжил Саня
Солдат молчал, видимо Санина форма вводила его в смятение.
Среди наших произошло какое-то шевеление, начали выходить танкисты, артиллеристы. Из водителей первым вышел пожилой мужик в замасленной форме
— Я могу! — сказал он
— А где служил? — поинтересовался я
— Да в БАО баранку крутил. Техников-то лётчики с собой увезли, кого смогли, а нам, значит, самим прорываться пришлось. Вот немчура-то нас и похватала на марше. А что делать, у нас на всех три винтовки и всё, да наган у командира!
— Ладно, как тебя по имени — отчеству? — спросил я у водителя?
— Сергей Петрович я, Савельев — ответил он
— Олег, давай отойдем? — мы отошли, оставив пленных на попечение остальных, и я очень тихо сказал — Во-первых, слишком быстро он ответил, во-вторых — по канцелярски, в-третьих, ты сказал — ОФИЦЕРЫ, в-четвертых — сапоги. Не слишком ли много вопросов возникает?
— Мать! Язык мой — враг мой, — прошипел Олег — Ладненько авось пронесет, но надо бы поосторожней в выражениях. А что до ответившего. С сапогами вместе. Не рядовой он, зуб даю. При чем, судя по всему из комсостава, или политрук, тоже не из младших. Подпол или выше. Может полковой комиссар хрен его знает. Просто сныкался от врага, но вот с какой целью он это сделал? И от какого ВРАГА сныкался? Не Бранденбурговец ли? — предположил он.
— А нахрена он нужен в колонне? Командиров и комиссаров выявлять? Колоть его надо, и срочно. Остальных по желанию — на волю или с нами. А потом посмотрим, кого сколько останется. Лучше дезертиры пусть сейчас свалят, чем в бою. Да и у того немца, без сознания, погоны не плоские, а из шнура, обратил внимание?
— Ну, в колонне он не нужен, а вот палиться перед кучей народа… Мог и промолчать. Хотя маловероятно. Но все равно мутный он какой-то. С остальными, согласен, кто не захочет пусть сам идет. Часть уже свалила, кстати. А на немца не глянул. Но раз офицер пообщаемся — добавил Олег со злорадной ухмылкой — а рядовые… Танк от кишок товарищей отмоют и в расход!
