— Ксав, это… — Аллегра покачала головой, не в силах подобрать слов.
— Это мы с тобой, — тихо сказал Ксавьер. — Я хотел немного тебя побаловать.
Он наклонился и коснулся губами ее губ, а рукой скользнул вниз по ее спине. Аллегра обвила его руками и страстно ответила на его поцелуй. Не успела она и глазом моргнуть, как он подвинулся, и она оказалась сидящей на нем верхом.
Он поцеловал ее ключицу, потом прошептал:
— Мм, подожди, мне нужно взять презерватив.
— Нет, не нужно. Я больше не хочу, чтобы между нами были какие-то преграды. Я хочу всего тебя, Ксав.
— Dieu, как же я люблю тебя, Аллегра Бошам, — сказал он и впился поцелуем ей в губы.
Она слегка приподнялась, обхватила рукой его плоть, а потом опустилась на него.
— О да, — с наслаждением выдохнул Ксавьер. — Ты хоть знаешь, как приятно ощущать тебя вот так?
— Примерно так же, как тебя. — Видя страсть в его горящих глазах, она теперь верила, что он любит ее так же, как она любит его.
Она начала двигаться, и он обхватил руками ее ягодицы, поддерживая ее, пока она поднималась и опускалась. Она обнимала его за шею, он не отрывал губ от ее рта, и напряжение внутри нее все нарастало и нарастало, пока наконец она не достигла разрядки. Она почувствовала, как он прижался к ней всем телом, и знала, что он тоже на самой вершине блаженства.
— Ты потрясающая. И я люблю тебя так, что это невозможно выразить словами, — сказал он.
— Когда я впервые тебя увидела, мне было восемь, и я решила, что в будущем выйду за тебя замуж. Я любила тебя долгие годы. Даже тогда, когда говорила себе, что не люблю. И я буду любить тебя всю оставшуюся жизнь, и даже дольше.
— Рад это слышать, — сказал Ксавьер, крепко ее к себе прижимая, и легонько ее поцеловал. — Я тебя оставлю, ma belle. Все твои вещи у тебя в комнате на туалетном столике. Зайди за мной, когда будешь готова.
— Ты выглядишь потрясающе, — сказал он, когда она наконец-то вышла к нему.
— Ты тоже. — В темном костюме, белой рубашке и шелковом галстуке он был вылитый великосветский парижанин. Но она знала и другую его сторону, виноградаря, который не особо следил за внешним видом и мог заняться с ней любовью на лугу в окружении полевых цветов. Обе эти стороны его натуры заставляли ее сердце биться чаще.
— Вы отужинаете со мной сегодня вечером, мадемуазель Бошам? — спросил Ксавьер.
— Bien sûr, месье Лефевр, — с улыбкой сказала Аллегра.
Он предложил ей руку и вместо того, чтобы открыть дверь частного лифта в номере, чтобы спуститься вниз, повел ее на террасу, где стол был накрыт белой скатертью, а на нем стоял серебряный подсвечник со свечами с ароматом ванили и серебряная ваза с розами. Кусты рядом с их столиком были украшены крошечными лампочками.
С террасы им виден был почти весь город, в окнах зданий уже начали загораться огни.
— Добро пожаловать в Город света, — тихо сказал Ксавьер. — Я хочу, чтобы ты запомнила этот вечер. — Он глядел на нее блестящими глазами. — Потому что он особенный.
Вечер, когда они наконец-то дадут друг другу обещание быть вместе. По ее спине прошел холодок, она и радовалась, и боялась одновременно.
Еда была просто сказочная — авокадо с грейпфрутом и креветками, морской язык с овощным ассорти и самое вкусное крем-брюле из всех, что она когда-либо пробовала. Тем более что Ксавьер настоял на том, чтобы она села к нему на колени и они ели из одной ложки.
И потом, наконец, после чашки горячего кофе Ксавьер достал из кармана темно-синюю коробочку и опустился перед ней на одно колено. Он открыл коробку, протянул Аллегре кольцо и сказал:
— Аллегра, ты будешь моей женой, любовью всей моей жизни и равным партнером до конца наших дней?
— Да, — сказала она.
И скрепила эту их договоренность поцелуем.
