– Здравствуйте, ваше величество. – Женька лучезарно улыбнулась и сообразила поклониться в пояс, широко взмахнув рукой. А заодно украдкой осмотрела помещение на предмет бегства – мало ли что не так пойдет. Но сразу поняла бесперспективность любой попытки побега. Большие, открытые из-за жары окна справа, хоть и без решеток, были перегорожены дородными боярами зловещей наружности. За спиной несговорчивый Иван с алебардой и те два стражника, которые дверь охраняют. Дверца, через которую вывалилась из странного подвала, наверняка потайная, так как ее больше не наблюдалось. Стена за троном ровная такая, досками обитая. В общем, дело гиблое, оставалось надеяться на собственное обаяние и русское гостеприимство.
– Только я не иноземная, русская я, из Москвы. Только время другое, из будущего я, – наугад брякнула девушка.
Бояре загалдели, переглядываясь, и встал самый толстый, а потому главный.
– Брешет басурманка, аки пес поповский, – прогудел он. – Был я в той Москве зачуханной, нет там подобных нарядов.
– Говорю же «из будущего», – жалобно напомнила Женька. – Вот вы мне не верите, а я, может, могу сказать, что там у вас дальше будет.
– И что же? – насмешливо осведомился Еремей.
– А какое это княжество?
– Царство у нас, девонька, – ласково, слишком ласково заметил Еремей, боярин испуганно сел и постарался стать неприметным. – А ты в столице, городище Бранск.
– Брянск? – изумилась Женька. – Это я что же, в Белоруссии?
– Белая Русь твоя далече отсюда будет, – еще ласковей проговорил Еремей. – Сказано тебе – Бранск.
– Ясно, – ноги у Женьки подкосились, но ее подхватил бдительный Иван. – А вы царь, но в княжеском корзне.
– Есть такое, – согласился Еремей, – Корзно, правда, царское. Князь, он, знаешь, обобщенную дружину водит, в государственное управление не лезет.
– Ой, мамочка, – прошептала Женька. – Так, похоже, я не в прошлом, а в параллельном мире, да?
– Не знаю, о чем ты говоришь, – Еремей сурово сдвинул брови, – да только лучше признавайся, как ты про комнату потайную узнала и кем ты сюда заслана, каким иноземным царством и с какой целью. Иначе сама знаешь…
– Знаю, – слабо кивнула Женька, совершенно не обратив внимания, что перебила царя. – Мой меч, твоя голова с плеч.
Бояре от такой наглости с мест повскакали и затрясли бородами и посохами.
– Это что же, ведьма басурманская царю-батюшке угрожать будет? – орали они, выказывая радение за страну. – Ишь ты, мечами размахалась!
Оправдываться было бессмысленно, и Женька торопливо перекрестилась и забормотала «Отче наш», в надежде откреститься хотя бы от «басурманства». Заметив ее движение, старший царевич нагнулся к уху Еремея и что-то торопливо проговорил. Но остановить бояр не посмел. Второй царевич тоже принялся что-то говорить отцу, но сперва смерил Женьку таким взглядом, что той захотелось дать нахалу по шее. Порыв пришлось сдержать и крепко стиснуть зубы, ожидая решения своей участи.
Гвалт стоял как на базаре, все махали руками, посохами, стараясь перекричать друг друга, младший царевич горячо выговаривал старшему брату, а тот отмахивался от него как от мухи и продолжал втолковывать свое Еремею. Вдобавок в зал прошмыгнул тот самый мужик, которого Женька заметила, вываливаясь из потайного коридора.
Пресловут пробрался к Еремею и, поклонившись, торопливо заговорил, захлебываясь от счастья. Наконец Еремей, до той поры молчаливый, выпрямился и хлопнул в ладоши. Все мгновенно стихли. Бояре поплюхались на лавки, стражники вытянулись в струнку, царевичи сели как положено, гордо глядя перед собой, а Пресловут отступил и замер.
– Спасибо вам за совет, бояре верные, – возвестил Еремей неожиданным для его габаритов глубоким голосом. – Спасибо за радение в делах государственных, да только надо мне поговорить с магом моим да царевичами. Все свободны. Стража тоже.
Бояре сдержанно возмутились, стража нахмурилась. Еремей прихлопнул ладонью по подлокотнику и тихо велел:
– Вон. Ваня, останься. Будешь нас охранять.
Стража облегченно вздохнула, бояре низко поклонились и степенно вышли через высокие двустворчатые двери. Стражники удалились следом. В тронном зале остались только царь с царевичами, стражник Иван, не отходивший от Женьки ни на шаг, и маг Пресловут.
