«Пожалуйста», сказал он тихо.
То, как он посмотрел на нее, заставило ее почувствовать любовь, что-то чего она раньше не чувствовала. Встав на носочки, она прижалась лицом к его плечу, вдохнула его чистый запах и, еле различимый, острый мускусный запах. Его запах фелины возбуждал ее без конца. Положив руки к нему на грудь, она потерлась своими губами о его губы, улыбнулась, когда его сердце забилось быстрее под ее ладонями.
Он возбуждал ее тело, она текла от желания, но она хотела большего. Хотела всего его, навсегда. Она не сожалела о том, как жила последние пять лет. Во многом, это были лучшие годы ее жизни. Но только сейчас она поняла, что отвергла. Что, как она думала, ей не нужно. Его. Она наклонила голову к его груди. «Если бы это было возможно, — сказала она, его сердце ритмично стучало возле ее лба. — Я бы вернула время назад».
«Но мы не можем», сказал он, поглаживая ее волосы пальцами и поднимая ее голову вверх. В его глазах блестела темнота и она не была уверена, хочет он поцеловать или оставить ее. Это был переломный момент и у нее перехватило дыхание.
Его рот нашел ее в страстном поцелуе, раздвигая ее губы и толкая язык внутрь. Она ответила ему, целуя его, горячее желание разлилось по ее венам. «Я хочу тебя, — прошептала она, ласково кусая его нижнюю губу. — Я хочу чувствовать твой язык между моих ног».
Он зарычал. Она была уверена, что он опуститься перед ней и выполнит ее желания. Но он оттолкнул ее от себя. «Сегодня ночью ты делаешь то, что я захочу», — сказал он и снял свою футболку через голову.
«Но что ты хочешь?» спросила она слишком тихо для того, чтобы он услышал, боль в ее киске была такой сильной, что она хотела трогать себя сама и довести себя до оргазма сама, разглядывая совершенство его широкой груди и упругого живота, его тело было длинным и мускулистым. Ее взгляд опустился ниже, на округлость его джинсов. Это она тоже хотела.
Он ходил по ее квартире с таким видом, как — будто ему не нравится то, что он видит.
«Из-за этого ты согласилась на сделку в любом месте? — спросил он, поднимая античную вазу со стола. — Ты не хочешь потерять свои слишком теплые, слишком мягкие, слишком дорогие апартаменты?»
«Это мой дом, — сказала она, потому что это было правдой. — Не будешь ли ты так любезен, осторожно поставить вазу?»
«Она мне не нравится». Он уронил вазу. Ваза ударилась с глухим и ужасно печальным звуком об пол из тяжелого дерева.
«Ты что, спятил? — закричала она. — Эта ваза стоила мне целого состояния».
«И ты получала эти деньги, потому что трахалась с кем-то кто не был мной», — сказал он спокойно и она сдержала дыхание, когда он направился на кухню.
О, Мой бог. Он ревнив. Она не могла в это поверить. «Но я не знала тебя, — сказала она, стараясь говорить спокойно. — Пожалуйста, не трогай…» — Она закрыла глаза, когда он смёл китайский сервиз из буфета. Какого черта, он не знает, каким необычайно дорогим был китайский фарфор. Она возможно теперь никогда не забудет звук бьющегося фарфора, когда он разбивается о кухонную плитку. Но до тех пор, пока он опять не уйдет из ее жизни, она будет более чем счастлива, мириться с его гневом.
«Пожалуйста, — сказала она, прикрывая улыбку рукой. — Если ты от этого чувствуешь себя лучше, круши мое имущество».
Он направился в ее спальню и она последовала за ним. Она нашла его пристально разглядывающим ее кровать, она знала, о чем он думает. «Никогда здесь», — сказала она быстро, пока он не выкинул кровать из окна. «У меня никогда не было секса в этой кровати». Это было правдой, хотя если было бы нужно, она бы солгала. Ей нравилась ее литая кровать из железа. Она нашла ее на античном рынке со скидкой.
Он повернулся, его глаза сузились. «Никогда?»
Она улыбнулась ему, преднамеренно облизывая свою нижнюю губу, зная, что это отвлечет его. «Нет. Только сама с собой».
Он посмотрел на ее губы.
«Раздевайся».
Раздеваться?
Это я умею. Пока он не сводил глаз с ее лица, Танеша расстегнула блузку, пуговицу за пуговицей. Шелк скользнул на пол. Она расстегнула пуговицы на юбке и та упала к ее ногам. «Мои трусики все еще на крыше. Ты их случайно не находил?» Убегая от него, она не беспокоилась о нижнем белье.
