– Для любого великого начинания нужно сделать первый шаг, – сказал настоятель, словно прочел мои мысли. – Вы правильно поступили, придя сюда.
– Меня послал мой учитель, Ихиро. Он прибудет в монастырь весной. Ихиро посоветовал мне просить защиты у господина Араи. Наверное, следовало поступить так с самого начала.
Настоятель улыбнулся, вокруг глаз появились морщины.
– Нет, Племя не оставило бы вас в живых. Тогда вы были намного уязвимей. Вы не знали своего врага. Теперь у вас есть неплохое представление о силе противника.
– Вам много о них известно?
– Шигеру всегда делился своими знаниями и спрашивал у меня совета. Во время последнего визита он рассказал о вас.
– Я этого не знал.
– Он проявил похвальную осторожность и отвел меня к водопаду. Потом мы перешли в эту комнату.
– Речь шла о войне?
– Шигеру хотел убедиться, что храм и город восстанут, как только умрет Йода. Он сомневался, стоит ли замышлять убийство и посылать вас на верную смерть. В итоге после его собственной гибели вспыхнуло восстание, и мы при всем желании не смогли бы предотвратить волнений. Араи, однако, заключал союз с Шигеру, а не с кланом Отори. Он не откажется от спорных территорий. К лету начнется война.
Настоятель ненадолго замолчал, а затем продолжил:
– Отори намереваются присвоить земли Шигеру и объявить ваше усыновление незаконным. Мало того, что они вступили в заговор против Шигеру, они и теперь оскорбляют память о нем. Поэтому я рад, что вы решили бороться за свое наследство.
– Примут ли меня Отори? – Я протянул руки кверху ладонями. – На мне метка Кикуты.
– Поговорим об этом позже. Вы удивитесь, узнав, сколько народа ждет вашего возвращения. Весной увидите. Верные люди найдут вас.
– Один из воинов Отори уже пытался убить меня, – неуверенно сказал я.
– Макото рассказал мне. Клан на грани раскола, Шигеру предвидел это и не остановился. В этом нет вины Шигеру: семя раздора было посеяно, когда Отори узурпировали власть после гибели его отца.
– Я считаю ближайших родственников Шигеру повинными в его смерти, – заявил я. – Чем больше узнаю, тем больше изумляюсь, как они позволили ему жить столь долго.
– Срок нашей жизни определяет судьба, – ответил настоятель. – Глава клана Отори боится собственного народа. Так сложилось, что земледельцы его феода непостоянны по своей сущности. Они никогда не были полностью зависимы, как крестьяне клана Тогана. Шигеру хорошо знал их и уважал, за что заслужил ответную любовь и почтение. Они защищали его, и преданность людей теперь распространится на вас.
– Возможно, – сказал я, – однако есть другая проблема: Племя приговорило меня к смерти.
Лицо настоятеля цвета слоновой кости осталось спокойным.
– Полагаю, это одна из причин, почему вы здесь. Я думал, что настоятель продолжит, но он замолчал и выжидающе смотрел на меня.
– Господин Шигеру оставил бумаги, – тихо произнес я. – Записи о Племени и его деятельности. Надеюсь, вы разрешите мне их посмотреть.
– Они хранились здесь для вас, – ответил он. – Я пошлю за бумагами. И, конечно, для вас припасено кое-что еще.
– Ято, – догадался я. Он кивнул:
– Меч вам понадобится.
Настоятель позвал Норио, велел ему сходить в хранилище и принести деревянную коробку и меч.
– Шигеру не хотел навязывать вам решения, – сказал он, пока я слушал, как удалялись шаги Но-рио. – Он понимал, что наследие поставит вас перед выбором. Он предполагал, что вы станете Кику-той. В этом случае никто не увидел бы записей, кроме меня. Раз уж зы теперь Отори, то они в вашем распоряжении.
– Я купил себе несколько месяцев жизни, – проговорил я с ноткой презрения к самому себе. – В моем выборе не было расчета, в конце концов я всего лишь выполнял требование Шигеру. От меня ничего не зависело, но теперь мое пребывание в Племени подошло к концу. Что касается принадлежности к клану Отори, то я ведь приемыш, и мне постоянно придется отстаивать свои права.
Лицо настоятеля снова озарилось улыбкой, в глазах – понимание и мудрость.
– Воля Шигеру – немаловажная на то причина. Я чувствовал, что ему известно что-то еще, чем он поделится со мной позже. Тут я услышал шаги. Я невольно напрягся, пока не узнал тяжелую поступь Норио: он нес коробку и меч. Он открыл дверь и опустил ношу на циновку. Я не поворачивал головы, но услышал мягкий удар о пол. Мой пульс участился от радости и страха, что я снова возьму в руки Ято.
