(Вообще весь этот разговор надолго остался непонятным для Глеба. Сначала ему казалось, что эти двое старательно сбивали его с толку, чтобы он о чем-то не догадался; потом понял, что это была проверка, и он ее прошел, – но вот на что именно проверка? В конце концов, он узнал и это, но к тому времени его интересовали уже совсем другие проблемы…)
– Я быстро, – сказал полковник. – Итак, чуть более суток назад из поезда выходит молодой человек, который практически никого не знает в нашем городе, идет себе по набережной – и вдруг спасает утопающего. Утопающий, капитан-инспектор Кэмпбелл, лорд Стэблфорд, посылает его сюда, в этот самый кабинет, с вестью о мятеже на крейсере. Здесь мы беседуем, юноша после этого едет навестить своего спасенного, потом перевозит его в дом его сестры, где вскоре происходит загадочное убийство хозяина дома и пожар, вызванный поджогом. Наш герой вновь спасает капитана, вынеся его из огня. Перебравшись под крышу одной нашей общей знакомой, герой проводит там несколько часов в обществе капитана, его прелестной супруги и убитой горем сестры, а затем исчезает – для новых подвигов. Как мне сказал лейтенант Дабби, именно нашему герою всецело принадлежит идея захвата верхнего моста – а также воплощение этой идеи. Теперь мы знаем, что именно эта операция и оказалась решающей в деле подавления мятежа. Походя наш герой совершает еще несколько подвигов калибром помельче…
– Господин полковник! – Глеб вскочил. Голос его был сдавлен, хотелось разорвать воротник. – Ваш тон оскорбителен, и я… я…
– Минутку, друг мой, – сказал мистер Бэдфорд. – Полковник злится на меня, поэтому у него так получается. Не обращайте внимания на тон. По существу все верно?
– Ну… да. Только… Дабби преувеличивает. Один я там ничего сделать не смог бы. Как я мог – один?..
– «Один в поле не воин», – довольно чисто сказал мистер Бэдфорд по-русски. – Я не переврал?
– Нет, сэр.
– Замечательно. Дослушаем нашего полковника.
– Собственно, это все. Восемнадцатилетний юноша совершает ряд действий, каждое из которых так или иначе препятствует успешному развитию мятежа. Не знаю, Ансон, как вы, а я не верю в такие махровые случайности. Учитывая, что наш постоянный противник мятеж раздувал и всячески ему способствовал, я делаю вывод, что стоящий перед нами Глеб Марин является действующим агентом врагов наших врагов, следовательно – нашим другом. Глеб, позвольте через вас обратиться к вашим начальникам с предложением перестать играть в конспирашки и перейти к скоординированному сотрудничеству.
Наверное, у Глеба был достаточно глупый вид, когда он смотрел то на полковника, то на мистера Бэдфорда, потому что в какой-то момент Бэдфорд не выдержал и захохотал, пристукивая своей тростью.
– Ну, Кит! – выговорил он наконец. – Ну, бестия Кит! Мальчик, это он мне вот на столько не верит! Мне, своему учителю! Впрочем, – давя смех, сказал он уже другим голосом, – история ваших похождений, Глеб, дает пищу для подобных высказываний, что, впрочем, я склонен отнести скорее на счет переутомления полковника, чем на счет его прозрения… Как вы сами-то могли бы все это объяснить? Что – судьба, везение, слепой случай? Или что-то другое?
– Не знаю… Что, это так важно?
– Это важно, Глеб, – тихо сказал полковник. – Ты даже не представляешь, насколько это важно…
Глеб сидел молча. Потом посмотрел на полковника, на Бэдфорда, снова на полковника…
– Меня как будто подхватило… – начал он и замялся. – Понимаете, все шло само собой. Одно вытекало из другого. А потом – уже как бы с разгона…
– Ты хорошо стреляешь? – спросил полковник.
– Да. Первое ружье отец купил мне на пятый день рождения.
– Это уже многое объясняет, – сказал Бэдфорд. – А, Кит?
– Возможно… – полковник пожал плечами. – Отец многому научил тебя, Глеб?
– Да. Он таскал меня по экспедициям, на охоту, везде… только последний год… да и то…
– Итак: стрелять. Что еще?
– Ну… многое. Я спокойно выживу на берегу, в джунглях, в пустыне, в горах. Могу сделать лодку, построить хижину. Огонь могу добывать, знаю травы, руды… Много чего.
– Бокс, борьба?
– Бокс и фехтование.
