– И про маму мою? – спросил Антон снизу ввоерх поглядев на Баринова.
– А знаете! – сказал вдруг Баринов, – а я отдам вам эти рассказы.
– Мне?
– Вам, – кивнул Баринов, – вам. Потому что вы его сын. И потом вы его уже выросший и совсем взрослый сын.
Баринов убежал куда то вглубь квартиры.
– Я быстро, я сейчас, – крикнул он из недр огромного жилища.
Антон встал, подошел к мойке и нервно закрутил кран.
– Вот, я нашел, возьмите распечатку, – Баринов протягивал Антону тоненькую папку.
– Мне? – переспросил Антон, – вы даете это мне?
– Потому что вы сын, – подтвердил Баринов.
– Да не сын я, – досадливо покачал головой Антон, – выблядок я…
Но папку из рук Баринова взял.
***
. Экзистенции Игоря Петровича, записанные Бариновым А.Е..
Для описания наружности Игоря Петровича, лучше всего подходило слово "неказистый".
Он был некрасив, но внешность его не отталкивала, а вызывала чувство симпатии, сходное с тем обычным умилением, что испытываем мы при виде маленькой непородной собачонки. Игорь Петрович был невысок. Про таких в народе говорят -"метр с кепкой". Но при этом невысоком росте своем он еще и сутулился. Сутулился, надо полагать от постоянной боязни быть замеченным…и как следствие, наказанным или посланным с каким либо нежеланным поручением. Таких как он повсюду – будь то пионерский лагерь, армия или уборка урожая овощей, начальство первыми посылает на самые грязные работы. Он не будет при этом жаловаться и пререкаться. Он только еще больше ссутулится и побредет…Кляня судьбу. Но тихо себе под нос, что бы никто этого не заметил и не рассердился.
Движения Игоря Петровича были всегда угловаты, речь его была – отрывиста и порою казалась лишенной смысла… Однако внимательный и обладающий опытом человек понимал, что в этом выражалась постоянная боязнь Игоря Петровича вызвать чье либо недовольство.
Жена его – милая интеллигентная женщина уверенно полагала что умнее его и поэтому всегда им руководила. Игорь Петрович ее побаивался и за глаза называл "оппозицией".
Он так и говорил, когда приятели звонили ему по телефону, – не могу тебе ничего сказать, оппозиция, понимаешь, тут рядом крутится…
Вообще, Игорь Петрович, хоть и рано женился, а может и не вопреки этому факту своей биографии, а именно в его следствии, внутренне полагал что по жизни – не догулял… И поэтому позволял себе некоторые поступки, которых от него не ожидали ни сослуживцы, ни престарелая мать, ни тем более – милая и интеллигентная жена.
Игорь Петрович был бабником. В своем роде. То есть нельзя было сказать, что он не пропускал мимо ни одной юбки, но в то же время у него постоянно случались какие то романы. И надо полагать, что женщины зачастую бывали попросту обезоружены его простодушием… Ведь он не дарил им подарков, так как был крайне беден, не ухаживал за ними и не выводил их в свет. Он просто знал те слова, которые надо сказать в подходящую минутку. А слова те имели нехитрый смысл, мол, давай, милая, отпустим тормоза, хуже, чем сейчас нам с тобой все равно уже не будет. А так, глядишь, и удовольствие, какое то земное получим. И при том совершенно бесплатно. "Жить то надо", – говорил при этом Игорь Петрович свою вечную сентенцию.
Но в этом самом деле было у Игоря Петровича одно очень важное препятствие, которое ради желанного плотского удовольствия постоянно приходилось преодолевать.
Препятствие это обозначалось словом "где". Так как действие, ради которого Игорь Петрович тратил столько своих сил, и времени требовало какой то уединенности и комфорта, а квартирки отдельной у Игоря Петровича не было, жизнь подсказывала ему множество неожиданных компромиссов. Во – первых у Игоря Петровича была личная жилплощадь… Но она представляла собой комнату в коммуналке, где между прочим кроме него проживала милая и интеллигентная оппозиция и сын Владик.
Однако милая и интеллигентная жена часто уезжала с Владиком на дачу… И тогда вопрос "где" решался однозначно.
Был в этом безусловный риск. Владик мог внезапно заболеть и угроза того, что Вера с сыном могли неожиданно нагрянуть и в некотором роде "застукать" и "застать" имела достаточно высокую степень вероятности. И нельзя сказать, что Игорь Петрович был безрассуден или не дорожил семьей… Просто так получалось.
