– Я слышал. Ты мне сейчас кресло прожжешь!
– Ритка будет! – повторил Семин. – А если станешь упрямиться, я это кресло все сигарой истыкаю, пусть тебе станет стыдно!
– Мне, Витя, стыдиться нечего – я человек занятой, у меня целая страна, к твоему сведению, на руках! – поднял палец вверх Сохальский. – Не говоря уже о семье!
– Забей на один вечер на семью и страну эту чумовую! Страна ничего не заметит, мамой клянусь! Ритка будет, сухарь ты этакий!
– Гм! – похоже, Сохальский начал сомневаться. – Не такой уж я и этакий. Только, Витя, что радости, если Антоша начнет нас грузить своими воспоминаниями?! Я не знаю, что там у него на чердаке творится, но подозреваю, что к концу вечера никто не будет рад, что под эту встречу подписался!
Семин покачал головой.
– Все ясно! К инициативе, исходящей снизу, господин Сохальский относится с опаской.
– А ты в Салтыковы-Щедрины решил податься?!
– Боже упаси! Критика ныне не в моде, а я конъюнктуру чутко чувствую! Ты вот, поди, Маккиавели читаешь?!
– Шутишь! Маккиавели я прочел еще в детском саду. С тех пор успешно воплощаем в жизнь.
– Не сомневаюсь! – снова сказал Семин. – Кстати, хотел спросить! Слышал тут, что конституция для присяги в кожу варана переплетена. Это правда, что ли?!
– Правда, правда…
– А почему?!
– А почему бы и нет?! Во что ее еще прикажешь переплетать?! Ему что-то нужно? – уточнил осторожно Игорь.
– Варану? Думаю, ему больше уже ничего не нужно! Да понял, понял, про что ты!
Вернее – про кого! Вроде нет, – пожал плечами Семин. – Просто повидаться хочет!
А тебе прямо так уж против шерсти?!
– Да нет! – запротестовал Сохальский. – Ты в общем-то прав, со всеми этими бумажками и делами я и света белого не вижу! А Рита точно будет?!
– Точно! Но если вам, ваше высокопреосвященство, так уж не хочется, то мы не настаиваем! Сами попразднуем втроем, нам же больше достанется.
– Ну, полно! Как, кстати, съездил?!
– Нормально. Конечно, будь у меня побольше времени на тренировки… – Виктор развел руками. – Айртоном нашим, Сенной мне уже, Игорюша, не стать, это факт!
– Ну, Сенной, пожалуй, и не надо. Он плохо кончил.
– Зато слава, Игорюша! – Виктор поднял кверху палец.
– Дороговато за славу, не находишь?!
– А за славу сколько ни заплати, все недорого! Кто-то из классиков сказал, не помню уж – кто именно!
– Мериме, "Остров пингвинов". Только это тоже сатира, Витя! Вроде Щедрина!
– Ах, да! Мы же люди неученые, как учиться перестали, так и забросили книжки, да конспекты в самый дальний угол. А у тебя тут, я вижу, целый шкаф! Это для антуража?!
– Само собой! – сказал Сохальский. – Там и не книги вовсе, а так деревянные муляжи, коленкором обтянуты! Как он вообще, адекватен?! Ты же понимаешь…
– Все я понимаю! Все будет в порядке, Игорь, если только кое-кто не будет вести себя как последняя свинья и не испортит людям настроение своим демонстративным отсутствием! Только трамвай нужно подыскать с семерками – будет символично! Ну, или намалевать их на вечер – это без разницы!
– Ага, возьму кисточку и пойду малевать! Я еще, между прочим, ничего не решил окончательно! Тем более, ты меня уже свиньей назвал, а выпьешь, так, наверное, и драться полезешь!
– Ну, я же вижу по глазам, что ты согласен! – подался вперед Семин.
– Виктор, сядь! Трамвай в любом случае отпадает.
– Ну, конечно! – закивал гость. – Министр на трамвае – это смешно. А может, ты популярность таким образом заработаешь себе немеренную?! Народ это любит!
– Что там любит народ, как сам понимаешь, мне по барабану! Мне служба безопасности не позволит. Ты что думаешь, я сам себе хозяин – как хочу, так и ворочу! Ты же умный человек, Витя.
– Вот я тебе как умный человек и посоветую – бронестекла в вагон поставим на вечер!
– Бронестекла поставь в свой гоночный драндулет, а то, по-моему, ты головой на гонках хорошо приложился – вид у тебя чересчур возбужденный! Значит так! – решил Игорь. – О трамвае речи не идет, и можешь не хохмить дальше. Но можно устроить всю эту вечеринку в метро, а?! И с номерами там что-нибудь придумаем!
Он посмотрел в сторону двери, за которой недавно исчез начальник московского метрополитена.
