2) Мы охотно готовы теперь же обсуждать с державами все международные вопросы в целях предоставления возможности свободного и мирного развития народов, ограничения вооружений и предупреждения новых войн, высшей выразительницей каковых стремлений является Лига народов. При этом русское правительство считает своим долгом напомнить, что окончательная санкция решений, которые могут быть приняты от имени России, будет принадлежать Учредительному Собранию. Россия в настоящее время, а равно и в будущем может быть только демократическим государством, в котором все вопросы как по определению территориальных границ, так и внешних отношений должны быть разрешены органом народных представителей, естественным выразителем державной власти народа.
3) Признавая, что естественным и справедливым следствием войны является создание единого Польского государства, русское правительство считает себя вправе подтвердить независимость Польши, объявленную в 1917 г. Временным правительством России, все распоряжения и обязательства которого мы приняли на себя. Но окончательная санкция определения границ между Польшей и Россией, в соответствии с вышеприведенными основаниями, должна быть отложена до Учредительного Собрания.
Мы готовы также ныне же признать настоящее правительство Финляндии, но окончательное решение финляндского вопроса должно принадлежать Учредительному Собранию.
4) Мы готовы теперь же подготовить решение вопросов по отношению к национальностям Эстонии, Латвии, Литвы, Кавказских и Закаспийских стран. Мы имеем полное основание предполагать, что дело скоро уладится, как только Правительство обеспечит различным народностям автономии. Из этого следует, что границы и формы этих автономий будут определены особо для каждой народности. В том же случае, если при разрешении этих разнообразных вопросов возникнут затруднения, то в целях достижения удовлетворительного решения их Правительство готово прибегнуть к содействию и помощи Лиги народов.
5) Вышеизложенные основания, предусматривающие утверждения Учредительного Собрания всех соглашений, очевидно, должны быть применены и к Бессарабии.
6) Русское правительство подтверждает еще раз свою декларацию 27 ноября 1918г., которою оно признало государственные долги России.
7) Что касается вопросов внутреннего порядка, которые интересуют державы постольку, поскольку в них отражаются политические стремления русского правительства, я считаю нужным повторить, что к тому режиму, который существовал до февраля 1917 г., не может быть возврата. Временное разрешение моим Правительством аграрного вопроса имело целью удовлетворение интересов народной массы и было основано на убеждении, что Россия не может быть цветущей и сильной до тех пор, пока миллионы русских крестьян не получат полных гарантий на владение землей. То же самое в отношении режима, обычного в свободной стране. Правительство не только не делает никаких препятствий к свободным выборам в поместные собрания, городские управы и земства, но видит в их деятельности, равно как и в развитии принципа самоуправления, необходимое условие для восстановления страны и уже оказывает им помощь и поддержку всеми средствами, которыми располагает.
8) Поставив себе задачей восстановление порядка и справедливости и обеспечение личной безопасности населению, преследуемому и изнемогающему от испытаний, Правительство подтверждает равенство перед законом всех классов общества и всех граждан без всяких специальных преимуществ; все, без различия происхождения и вероисповедания, будут пользоваться покровительством государства и закона».
«Союзные и дружественные» державы были удовлетворены>6 таким ответом: он «представляется им согласным с предложениями, ими сделанными, и содержащим достаточные гарантии для свободы, самоуправления и мира русского народа и его соседей»>7.
12 июня они заявили о готовности оказать адм. Колчаку поддержку. Через пять дней, 17 июня, Сазонов писал Вологодскому: «Дальнейшие шаги в сторону официального признания... несомненно, находятся в прямой зависимости от успехов сибирских армий» [«Пр. Рев.». Кн. 1]. Но военное счастье стало меняться. С другой стороны, «левые» в Европе упрямо держатся своей позиции. «Уже при первых попытках держав оказать военное содействие Правительству адм. Колчака и Северной области, — пишет Сазонов в том же письме, — левые парламентские партии во Франции и Великобритании выступили против подобного решения с резкой критикой»
