3.
Прокурорская «Волга» прижимается к сугробу, пропуская выезжающий из распахнутых ворот длинный панелевоз, и, плавно покачиваясь па ледяных выбоинах, катит к девятиэтажке.
— Подожди, пожалуйста, я быстро,— прошу водителя.
Территория стройки пустынна, и, несмотря на залежи бетонных плит, блоков, торчащие из снега доски и трубы, создается впечатление, что нога человека здесь не ступала. Холодный ветер кружит поземку, гремит плохо прибитым к степе вагончика листом железа с облупившимися буквами, призывающими соблюдать правила безопасности работ, подвывает в пустых глазницах неостекленных окон, врывается с подъезды. Чувство арктического одиночества исчезает, когда из-за угла появляется невысокий пожилой мужчина в огромных серых валенках, ватных штанах, телогрейке и желтой пластмассовой каске, косо сидящей поверх шапки с завязанными под подбородком ушами. Он, уставившись глазами в землю, тянет за собой доску. Притопывая, чтобы как-то погреть ноги, жду его приближения. Взгляд мужчины упирается в мои сапожки, и он озадаченно поднимает красное от ветра лицо.
Спрашиваю, где у них произошел несчастный случай. Мужчина внимательно оглядывает меня:
— Очередное расследование?.. Пойдемте, покажу.
Остановившись перед дверным проемом подъезда, поясняет:
— Здесь... С четвертого этажа.
Слежу за брезентовой рукавицей, как бы прочертившей в воздухе траекторию падения, смотрю на припорошенный снегом бетонный пол. Неожиданный порыв ветра взвивает снег, обнажал застывшую бурую лужицу.
— Сюда и упал,— тихо произносит мужчина.— «Скорая» примчалась, а он уже все...
В вагончике жарко от раскаленной добела спирали мощного калорифера. Распахиваю шубу и всем телом впитываю горячий сухой воздух.
— Проходите, не стесняйтесь! — весело встречает меня здоровенный кудрявый парень.— Компанию составите!
Сидящий рядом с ним за столом худощавый горбоносый мужчина толкает его в бок локтем:
— Кончай. Может, человек из треста.
— Я не из треста.
Парень с размаху хлопает горбоносого по спине.
— Вечно ты всех боишься!.. Садитесь, девушка.
Вздохнув, горбоносый вытягивает из-под стола откупоренную бутылку вина, наливает и придвигает стакан кудрявому. Парень подает его мне:
— Согрейтесь!
Кудрявый, видимо, относится к людям, которым мало самим выпить — обязательно надо напоить другого. Когда я отказываюсь, оп взывает к приткнувшемуся в углу вагончика бородачу:
— Григорий, поддержи компанию!
Бородач отрывает задумчивый взгляд от пестрящих математическими формулами страниц увесистого фолианта, поправляет очки, мотает головой. Заметив меня, привстает.
— Здрасьте...
— Григорий, девушка не к тебе? — осведомляется кудрявый.
— Не-ет,— близоруко щурясь, отвечает тот.
— Вовка, кончай трепаться,— недовольно кривит губы горбоносый.— Дементьич придет, опять разноется.
— Ой, Жижин, какой ты нудный! — усмехается Вовка и, неторопливо осушив стакан, склоняется ко мне.— Так вы к кому, девушка?
— К прорабу.
Владимир на секунду задумывается, затем оживляется: .
— Кафель нужен? Без прораба сделаем.
По тому как вздрагивает приложенный к губам Жижина стакан, понимаю, что он пихает ногой своего собутыльника.
Дверь вагончика распахивается. Входит высокий, с густыми черными бровями мужчина в крытом полушубке, унтах и рыжей собачьей шапке. Жижин делает судорожный глоток, поспешно отставляет стакан.
— Хватит рассиживаться,— бросает вошедший.— Идите работать.
— Какая работа в такую погоду?! — задиристо восклицает Владимир, запуская руку в кудри,— Дед Мороз пусть вкалывает!
— Бабарыкнн, не нарывайся па неприятность,— осаживает высокий и глазами указывает на меня.— Опять к тебе?
— К вам, Антон Петрович! — язвительно ухмыляется кудрявый. Прораб выпроваживает всех троих, окидывает меня цепким взглядом.
— Что вы хотите?
Спокойно объясняю. Дербеко неожиданно взрывается:
Сколько можно?! Наши осматривали, технический инспектор осматривал, теперь следователь!
— Смерть человека из-за чьей-то небрежности — не мелочь, придется потерпеть,— сухо замечаю я.— Мне нужны двое понятых, желательно не из тех, кто находился в тот день на объекте.
— Может, Жижина и Бабарыкина? — неохотно интересуется Дербеко.
