Редакция «Новой панорамы» находилась в центре города на Малой Морской улице. В этом районе отсутствовал общественный транспорт. Ближайшая станция метро располагалась возле Сенной площади. Выйдя на улицу из подземки, Ларин зашагал по недавно выпавшему хрустящему снегу.
Стоял мягкий зимний день. Одинокие снежинки медленно плыли в морозном воздухе. Умиротворение, царившее в природе, передавалось прохожим, которые время от времени замедляли шаг, вдыхая свежий аромат февраля, чтобы потом, опустив взгляд под ноги, дальше спешить по делам.
Минут через пятнадцать Ларин подошел к трехэтажному особняку, где размещалась редакция. Это было здание, построенное в восьмидесятые годы девятнадцатого века. Ажурное лепное убранство украшало фасад. Мощные деревянные двери вели на мраморную лестницу с коваными перилами.
Когда-то здание принадлежало графу Еремею Каретину, чьи потомки владели им до семнадцатого года. У последнего Каретина во дворе здания имелся гараж, в котором стояли немецкие автомобили последних марок. По иронии судьбы их владелец тоже был депутатом Государственной Думы.
Потянув на себя тяжелую дверь, Ларин оказался в здании. Дореволюционный барский дух еще не до конца выветрился из просторного особняка. Вдохнув его, оперативник направился в кабинет Бабенко.
– Здравствуйте, Николай, – сказал капитан, войдя в небольшое помещение на втором этаже, где за столом сидел заместитель главного редактора.
Некогда широкий зал был разрезан деревянными перегородками на пеналы, в одном из которых работал Бабенко. На столе журналиста лежали стопки газет, стоял компьютер и валялись исписанные листы бумаги.
– Здравствуйте, Андрей, – ответил Бабенко.
Ларин оглядел кабинет, на стене которого висел
портрет Владимира Бурмистрова.
– Тесновато у вас, – улыбнулся оперативник.
– После победы на выборах собираемся присоединить себе соседнее здание, – сказал заместитель главного редактора.
– Для этого сначала надо победить.
– Совершенно верно, – согласился хозяин кабинета. – Присаживайтесь, Андрей.
Ларин сел напротив Бабенко.
– Итак, с чем пожаловали? – спросил журналист.
Оперативник вынул из сумки и положил на стол увесистую папку.
– Вы слышали об убийстве помощника председателя Партии Справедливости и Процветания Игоря Золотарева? – сказал он.
– Конечно. Филиппов все уши городу прожужжал убийствами людей из своей партии.
– Я занимаюсь расследованием этого дела.
– И каковы результаты?
– Не буду вдаваться в подробности, скажу только, что в ходе расследования ко мне в руки попали весьма интересные документы, касающиеся деятельности Филиппова.
– Это связано с убийством Золотарева?
– Сейчас я не могу ответить на этот вопрос. Скажу только, что напрямую – нет.
Ларин открыл лежащую на столе папку.
– Здесь собран компромат на Филиппова, связанный с его деятельностью за последние два года.
У Бабенко загорелись глаза.
– Любопытно, – сказал журналист.
– Более чем, – согласился оперативник. – Много интересного материала, связанного с финансовыми нарушениями в делах партии, но главное…
Капитан.сделал паузу.
– Что же главное? – спросил заместитель главного редактора.
– Свидетельства о тесных связях Филиппова с уголовным миром, – ответил милиционер.
– Я давно подозревал это, – произнес Бабенко.
– В своих выступлениях Филиппов постоянно говорит, что его партия самая честная в стране, не имеет преступных связей и существует на народные деньги, – сказал Ларин.
– Да, Филиппов любит порассуждать на эти темы.
– А документы в этой папке доказывают, что ПСП живет на деньги организованного преступного сообщества, которое хочет протащить во власть свою марионетку.
Бабенко благоговейно посмотрел на бумаги, принесенные оперативником.
– И вы предоставляете эти документы нам?
– Да, я хочу, чтобы они увидели свет.
– Вы прониклись идеями нашей партии?
– Увы, нет, – сказал милиционер. – Но обстоятельства сложились таким образом, что мы с вами временно стали союзниками. Поэтому передаю все это вашей газете.
Ларин подвинул папку Бабенко.
– Замечательно! – всплеснул руками журналист. – Думаю, следует отметить начало нашего союзничества посещением буфета.
