И, как говорится, из огня да в полымя — в Чернобыле в меня по крайней мере не стреляли. Впрочем, до дела "Татьяны" я никак не ожидал, что работа в СИАМИ окажется опасной, и на выданный "макаров" смотрел с юморком… В самом деле, какой там пистолет — идет человек в брачную контору с честными-благородными матримониальными планами. И, между прочим, нашел кандидатуру, правда, не в каталогах невест, а среди персонала. А главное, намерения, придуманные для легенды, оказались самыми что ни на есть серьезными.
Как с этими делами неожиданно у меня обернулось… напуганный прежним грустным опытом, и не думал, и не мечтал — а вот поди ж ты, встретил! Не знаю, побоялась бы Ася жизни в глухом гарнизонном городке, но уж бандюг она не испугалась: одного чуть на тот свет не отправила изящным каблучком… в давние времена, рассказывали, такой назывался "контесс" — графиня, значит. Вот такая досталась мне графиня — толковая, отважная и рыжая. Да ладно, чего дразниться, так-таки рыжая! Коричневато-золотистая, по строгому разбору. Без глупой светлокожести, но, конечно, с конопушками…
Да, негаданно-нечаянно — и сразу, обвалом! В первый день просто интерес возник, во второй укрепился, на третий та-ак потянуло… А на четвертый — все, решил. Но вот чем её взял — сам не понимаю!
Тем более, ей тогда не до лирики было, она все глубже влезала в историю с Ириной: девчонка позарилась на богатого заграничного жениха, а угодила в публичный дом; год маялась, все-таки сумела сбежать, добралась до нашего посольства, оттуда кое-как домой отправили. Я случайно об этом узнал — и сразу смекнул, что из-за каких-то таких дел меня Иван Иваныч в "Татьяну" и заслал. Осторожно намекнул я Асе, она в кухне своей лавочки покопалась и выкопала кое-какие потрошки смердючие. А дальше пошло-поехало: пикантная новость попала в прессу (Иркина мамаша расстаралась, кретинка), и манохинские гориллы прикончили журналиста. Ирку мы успели спрятать, да не совсем чисто сработали, и Мюллер взял след. Еле-еле поспел я Асю выручить но тут уж они на нас двоих насели, и неизвестно, где бы мы с ней сейчас были, если бы не Слон и его охрана под руководством бригадира Алексея.
Собственно, к тому времени Ася через своих подружек сумела на удивление много вызнать о моем заведении, СИАМИ, будь оно проклято, обозвала меня шпионом поганым и выгнала из дому. Между нами, по делу: заведение-то оказалась сугубо частной лавочкой, укомплектованной бывшими кагэбэшниками, и за хорошие деньги занималось экономическим шпионажем по заказам отечественных младокапиталистов. Что говорить, противно было терять иллюзии и такую женщину одновременно, но хватило ума не забиваться в темный угол со своими обидами — только потому и сумел Мюллеру дорожку перебежать и Аську у него из-под носа выхватить.
А после разборки со стрельбой привезли нас пред светлые очи заказчика — он же спаситель, он же Слон, как выяснилось. Сейчас-то я понимаю, что и в разговоре с ним нам крепко повезло, очень по-разному та беседа могла закончиться. В самом деле, материалы для Слона у нас с собой были. Долго ли их изъять, нас с пристрастием допросить, а после отправить вслед за Мюллером? Совершенно не обязательно всяким посторонним знать, что в нужный момент тихий и скромный господин Дубов может выставить взвод автоматчиков… Видно, в тот вечер сумели мы нахально ухватиться за подол Фортуны, а может, после стрельбы море было по колено — но доказали, что глубокоуважаемому Борису Олеговичу полезнее и выгоднее оставить нас на этом свете и иметь в качестве верных слуг. Немалую роль сыграла и фамилия Кучумова, которую мы ему преподнесли с должной подачей и за которую были щедро вознаграждены.
Короче, продались мы ему. Наверное, возвышенные герои литературы на нашем месте гордо отказались бы сотрудничать с лощеным бандитом и приняли мученический венец, но последнее десятилетие очень успешно вышибло из нас… ладно, не буду говорить за всех, — из меня вышибло дух идиотского идеализма. "Пускай ты умер, но в песне смелых…" На фиг такие песни! Пока живой, я еще, может, сумею выкрутиться и побороться за те самые прекрасные идеалы. Пусть лучше примером для юношества буду я лично, а не мой светлый образ…
