Тянешь лямку, будто заключенный, просто существуешь. Повседневность убила в тебе
романтика, убила чистое и светлое, детское. Ты уверовал в систему, начал
поклоняться сухому реализму. Назад вернуться не можешь, а впереди — глухая
бетонная стена…
«Ладно… — мелькнула мысль, — потом, ночью осмыслишь и попробуешь найти выход.
Депрессия должна быть побеждена. А сейчас отрешись и отдохни».
Вскоре показалась уютная аллейка, рядом районный детский садик. Тут уже
поджидали друзья с полным пакетом бутылок пива и упаковок соленых орешков.
Помахали руками, закричали — где тебя носит? Я кивнул в ответ, выдавил на губах
улыбку. Глубоко вздохнул, усилием воли погрузился в состояние бездумного
спокойствия. Привычно поздоровался с парнями, привычно обнял и чмокнул в щечки
девчонок, привычно устроился на скамейке… Мозг расслабился и размяк, отключился.
…Легкий теплый ветерок овевал щеки. Я сконцентрировался на ощущении, откинулся
на спинку скамейки. Конец апреля — хорошее время. Солнце пригревает, заставляет
нежиться после долгого периода колючих зимних холодов и промозглой мартовской
сырости. Но, слава богу, нет той удушающей летней жары, когда проклинаешь все на
свете и единственное желание — забиться в тенек, пить воду и потеть. Все
оживает: ветви деревьев покрываются молодыми зелеными листиками, повсюду свежая
трава и цветы. В воздухе тысячи ароматов, что распирают грудь, заставляют биться
сердце сильней и чаще. И ночи… такие волшебные, наполненные городским гулом и
суматохой. Но вместе с тем спокойные и свежие. Казалось бы — что еще нужно для
счастья? Кровь бурлит, голова кружится, а губы сами собой растягиваются в
улыбке… И если бы не «штиль», смог радоваться.
— Сашка! Ты почему такой грустный? — воскликнули рядом.
Усилием воли я сложил губы в заученную улыбку и пожал плечами. Перед глазами
возникло лицо Сереги. Приятель скалил зубы в добродушной улыбке. По заросшим
трехдневной щетиной щекам разлился характерный румянец. Сколько же он выпил? Я
пытался следить, но сбился со счета на четвертой бутылке.
— Задумался, — пробормотал смущенно и осознал, что который час сижу на скамейке
в необычном ступоре. Давно стемнело и зажглись фонари, над головой звездное
небо. Здесь хорошее место, тихое и спокойное. Слышен шелест молодых листочков и
смех молодежи, что облюбовала соседние лавочки.
В Славгороде полно укромных закоулков, тенистых аллеек и небольших парков. Но,
несмотря на обилие мест отдыха, люблю проводить время здесь. Тут нет шума
транспорта, громкой музыки и толп гуляющих. За пустырем, засаженным молодыми
деревцами и кустарником, несколько четырнадцатиэтажек, пара элитных домов
местных богатеев. Но далеко, да и район спокойный. Можно встретить молодых мам,
катающих коляски, да вот такие редкие компании как наша.
— Философ, — укорил Сергей. — Так нельзя. Вся жизнь мимо пройдет.
Друг засмеялся, добродушно потрепал меня по голове и игриво обнял за талию
красавицу Олю. Девушка изобразила возмущение, но тут же оттаяла, чмокнула Серегу
в колючую щеку.
Хорошие у нас ребята, правильные. Вот Антон, например, лысый и худой очкарик.
Серега — плотный широкоплечий здоровяк, черноволосый и черноглазый. Весельчак,
шутник и душа компании. Девушки само загляденье. Оля и Даша — миниатюрные
шатенки со спортивными фигурками, веселые и умные. Аня… что называется роковая
женщина. Яркая рыжеволосая бестия с сочными формами. Всегда старается выставить
напоказ шикарное тело, носит лишь мини-юбки и блузочки с глубокими вырезами.
Я вник в суть общего разговора и понял, что идет обычное обсуждение сегодняшних
событий. Антон скреб гладкую макушку, пересказывал выпуск новостей. Все о том же
маньяке. Дашка и Аня внимательно слушали, делали круглые глаза. Серега пытался
заигрывать с Олей. Та была в настроении, активно стреляла глазками, кокетничала…
Встряхнувшись, я сказал себе: «Прекрати, Санька. Да, устал на работе… Целый день
просидел перед монитором, рисовал логотипы. И вообще кажется, что последние
несколько месяцев слились в один бесконечный скучный день, наполненный серой
рутиной. Но ведь это не повод сидеть с кислой миной и портить настроение
