Теперь она ощутила приятный трепет погони. Игра в кошки-мышки с таким большим, таким мощным диким котом доставляла ей наслаждение.
От стенда с оптикой Стефани перешла к прилавку с косметикой. Парень направился к стенду с мужскими часами, не выпуская ее из виду.
Стефани побрызгала на запястье немного туалетной воды и поразилась тому, какой холодной она ей показалась. Кожа ее горела. Она ходила между стендами с духами и туалетной водой различных фирм, лениво размышляя о том, что положено знать популярным певцам, дизайнерам одежды и романистам о смешении запахов.
Продавщица спросила, не помочь ли ей, и, вежливо улыбнувшись и отрицательно покачав головой, Стефани двинулась дальше. Латиноамериканец, казалось, был всецело поглощен выбором дамской сумочки. Стефани с удовлетворением отметила, что на него служащие магазина смотрят куда более подозрительно, чем на нее.
В этой игре без слов, затеянной мотоциклистом было что-то завораживающее. Однако Стефани пора было возвращаться на работу. Она колебалась. Стефани была почти уверена в том, что парня интересовала она сама, а не то, заплатила она за лежащие в ее сумочке вещи или нет. Однако стопроцентной уверенности у нее не было. Чего только в жизни не бывает! Он мог оказаться детективом, работающим на магазин, а этот внешний вид лишь служил ему удобным прикрытием. Правда, до сих пор ей никогда не доводилось встречаться с сыщиками, которые бы выглядели как он.
Стефани накрасила губы пробником блеска для губ, решила, что у него слишком вульгарный розовый оттенок, и полезла в сумочку за бумажным носовым платком, чтобы его стереть. Когда она выходила из магазина, часы с кремовым ремешком лежали между двумя пузырьками с лавандовым маслом для ванн.
Стефани испытывала то самое мучительное ощущение ломки, которое знакомо каждому человеку с нездоровой зависимостью, если он лишен того, от чего он зависим. Мало того что ей не удалось раздобыть часы для матери, она еще, того и гляди, опоздает на работу.
Стефани шла очень быстро. Она чувствовала, как внутри у нее все горит. Каблучки стучали по облицованному керамической плиткой полу.
— Мудрое решение, — произнес у нее за спиной голос с легким испанским акцентом.
Вздрогнув, она обернулась и увидела мотоциклиста. Стефани не стала утруждать себя, разыгрывая невинность, — знала, что он не купится на эту уловку. К тому же ей надоело играть в игры. Она хмуро скривилась и небрежно бросила:
— Вы бы не узнали мудрое решение в лицо, даже если бы оно укусило вас за задницу.
Парень усмехнулся и, поравнявшись с ней, пошел рядом ленивой, раскованной походкой. На загорелом лице его зубы казались очень белыми.
— Куда это вы так торопитесь?
Стефани бросила на него взгляд. Она не могла не спросить. Она должна была знать.
— Вы охранник?
Парень покачал головой, и в движение пришла вся его густая неухоженная шевелюра.
— Нет.
— Тогда почему вы за мной следили?
Он прожег ее взглядом. Глаза в глаза.
— Вы знаете почему.
Она опустила глаза на кафельный пол. Поразительно, откуда может взяться сразу столько жара? Никогда еще с ней такого не бывало. Да, она знала, почему он за ней пошел.
— Я мог бы вас подвезти.
Тело ее — бессовестное, слабое тело — всегда тянулось к плохим парням, и этот случай не был исключением, ибо ничего сейчас не хотелось Стефани сильнее, чем забраться на его мотоцикл, прижаться грудью к его спине, крепко-крепко обхватить его за талию и позволить ему увезти ее куда угодно. Но здравый смысл все же одержал верх. Выходит, она не зря так много трудилась над собой, отучая себя от плохих парней.
— Нет, спасибо.
— Ладно. — Парень посмотрел на нее так, словно хотел запомнить ее черты. — Не переживайте. — И он поехал вниз по эскалатору туда же, откуда поднялся к ней пятнадцать минут назад.
Стефани остановилась и перевела дух, невольно втягивая носом воздух, в котором еще ощущался запах кожи и опасности. Его запах. Затем она дрожащими руками вытащила из сумки бумажник. Она уже опоздала на работу, поэтому лишняя минута ничего не изменит. А этот звонок мог ее спасти. Спасти еще раз, остановить прежде, чем она разрушит свою жизнь.
