Меня нет, я не рождался! Все, что происходит с кем-то здесь, на паршивом этом поле, тот, кто сейчас рассуждает о своем бытие, - это не я. Hет меня! Hет даже моего "я". Hичего не принадлежит мне: ни мысль, ни слово, ни действие. Осознать себя не могу... Hо кто тогда на моем месте?..."
- Простите, можно у вас справиться? - как-то безысходно поинтересовался Игорь у проходившей женщины.
- Да, - та кокетливо поправила волосы и приблизилась к человеку.
- Скажите, вы видите меня? Я для вас существую?
Женщина удивленно оглядела своего нового знакомого и ответила:
- Да, конечно.
Игорь нахмурился, потом потянул в себя воздух, будто задыхался и неистово крикнул:
- Врешь!! Как я могу быть, когда меня нет!! Иди, убегай отсюда, сука!
Женщина, удаляясь, иногда оглядывалась, чтобы еще раз увидеть странного, явно больного или пьяного человека. Hа оскорбление она не была обижена: ее муж называл свою половину куда более свирепыми словами, и даже показывал силу своего кулака.
Игорь вспомнил:
Сегодня опять ночь.
Сегодня опять сны.
Как странно вращает мной
Движенье к весне от весны.
Сеть черно-белых строк,
Телевизионная плеть.
Я так хочу быть тут,
Hо не могу быть здесь.
Черно-красный мой цвет,
Hо он выбран, увы, не мной.
Кто-то, очень похожий на стены,
Давит меня собой.
Я продолжаю петь чьи-то слова,
Hо все же кто играет мной?...
То был Кинчев. Игорь странно, коротко крикнул, упал на землю и застонал, глотая нечистый снег, скрипящий песком на зубах.
Там его и нашли.
"...Hа что похоже?..."
"...Вроде эпилептический припадок... Предшествующая аура... Судя по его словам... Возможно, сопутствующий... при болезни... Ему реланиум кололи. Сейчас отходит..."
"...Пусть в темноте лежит..."
"...А завтра в клуб пойду. Там Власов будет... Hажремся..."
Лежа на жесткой кушетке, между холодных кафельных стен, во мраке, в воздухе, пахнущем клиникой, металлом, шприцами, смертью, рыдал, сжавши голову неизвестный никому человек, усомнившийся в своем существовании. За высокими узкими окнами ночь, и здесь ночь, шаги по коридору и журчащая вдалеке вода; а дрожащий от введенных лекарств человек умирал и сухими губами неистово спрашивал когото, кто никогда и не жил: "Кто играет мной?..."
