Но громко звучала похвала и по иному поводу, и произносили ее все современники и многие более поздние историки — некоторые, без сомнения, были искренни в поддержке фанатизма, сеящего смерть по стране, другие же не отважились высказать иного мнения.
«Ею, — восклицает Берналдес, перечисляя многие добродетельные и мудрые постановления Изабеллы, — сожжена и уничтожена злейшая и отвратительнейшая Моисеева талмудистская иудейская ересь».
А историк Мариано провозглашает введение инквизиции в Испании самой славной страницей царствования Фердинанда и Изабеллы:
«Все-таки лучшей и счастливейшей удачей для Испании было учреждение в Кастилии в те времена священного трибунала строгих и требовательных судей с целью расследования и наказания еретического порока и отступничества…»
Ради справедливости отметим, что в нынешней римской церкви, чьей прискорбной и неотъемлемой частью являлась испанской инквизиция, трудно найти человека, который не признал бы ее черной зловещей тенью, затмившей одну из ярчайших страниц истории европейской цивилизации.
Итак, католические сюзерены постепенно наводили порядок на обезумевшей земле Испании, возрождая действенность законов, создавая систему полиции для борьбы с разбоем, вымогательством и расхитительством дворян, пресекая злоупотребления и незаконные притязания клира, восстанавливая государственные финансы, подавляя повсюду очаги беспорядков, раздиравших государство.
Но самым серьезным из дестабилизирующих факторов были озлобленные раздоры, возникшие между христианами и евреями. Вот что писал Пулгар:
«Некоторые клирики и многие миряне уведомляли монархов о том, что в королевстве много христиан еврейского происхождения, вновь возвращавшихся к иудаизму, придерживавшихся иудейских ритуалов и обычаев в своих домах, отошедших от католической веры и не посещавших церковных католических служб. Просители умоляли монархов, поскольку те являлись католическими сюзеренами, покарать сие отвратительное заблуждение, ибо, если оставить его безнаказанным, оно может широко распространиться и причинить священной католической вере великий ущерб».
Чтобы правильно понять сложившуюся ситуацию и силу аргументов, должных побудить королевскую чету в ходе наведения порядка в стране развернуть репрессии против обратившихся к иудаизму, то есть против вероотступничества «новых христиан» — так называли принявших крещение евреев и их потомков, — необходимо сделать краткий ретроспективный обзор истории израильтян в Испании.
Очень трудно точно определить, в какое время евреи впервые появились на Пиренейском полуострове.
Саласар де Мендоса и ряд других историков, опирающихся в своих произведениях на работу Томаса Тамайо де Варгаса, выдвигают столь дерзкие предположения по этому поводу, что они скорее курьезны, чем серьезны.
Они утверждают, что испанское государство было основано Тубалом, сыном Яфета, которому досталась Европа при дележе мира между сыновьями Ноя. С тех пор оно называлось Тубалией, известной как Сефарад у евреев и Геспериды — у греков. Они придерживаются того мнения, что первые евреи пришли на Пиренеи с царем Халдеи Навуходоносором II, приведшим с собою, кроме халдеев и персов, десять родов из Израиля, поселившихся в Толедо[57] и построивших там прекраснейшую синагогу, какие возводили со времен создания храма Соломона. Эта синагога, сообщает Мендоса, впоследствии стала женским монастырем Пречистой Девы Марии (утверждение, которое начисто опровергается самой архитектурой сооружения). Далее он информирует нас о том, что евреи построили другую синагогу в Саморе, и те, кто ходил туда молиться, гордились — точка зрения, свойственная христианину, — что именно им было адресовано «Послание к евреям» Святого Павла.
Они основали университет в Люсене (недалеко от Кордовы) и школу, где обучали праву, а впоследствии расселились по всей Испании еще до прихода Господа нашего на землю. В 37 году нашей эры Святой Иаков-апостол приехал проповедовать новое евангелие в иберийских Пиренеях, «и Испания стала первой после Иудеи землей, воспринявшей священные законы милосердия».
