– Хорошо, тогда помогите мне сочинить текст. С моими амбициями и вашим писательским талантом мы добьемся нужного исхода.
– Но с какой стати мне помогать вам?
– Вы же хотите вернуть себе манускрипт, правда? С такой вот стати, – твердо ответил он.
– Ах вот как! Вы меня шантажируете, затем и пригласили?
Изумленный моим выпадом Веспуччи не знал, от какой печки теперь танцевать. Убедившись, что без хозяина книга бесполезна, он видел для себя лишь один выход – угрозы. А я… С одной стороны, слепое повиновение этому упрямцу вовсе не гарантировало немедленного возврата мне книги, но с другой – категорический отказ мог взбесить его до такой степени, что он навсегда оставит себе манускрипт или, что еще хуже, уничтожит: дескать, все равно терять уже нечего. Надо было найти с ним общий язык.
Веспуччи откинулся на спинку кресла и, приставив кулак ко рту, принялся размышлять. От окна потянуло ветерком, пламя единственной свечи заколебалось, и на стене вдруг заплясали наши тени.
После долгого молчания он, видимо, успокоившись, взял с письменного стола манускрипт.
– Это ваше, держите. – Веспуччи протянул книжку мне.
Я, признаться, был изумлен таким неожиданным оборотом. И, пока Веспуччи не передумал, выхватил свое добро.
А он между тем продолжал:
– Вы правы. Так мы ни к чему не придем. Прошу вас забыть все, что здесь до сих пор было сказано, забыть о несколько более крутых, чем допустимо, мерах, которые я предлагал принять, и позволить мне сформулировать просьбу иначе. Начнем сначала? Я только что подробно рассказал вам о своих надеждах и о ситуации, в которой нахожусь. Для того чтобы осуществить мои планы, и осуществить их до конца, мне необходима ваша помощь.
Он явно раскаивался, смотрел в пол и, похоже, искренне сокрушался о том, что все сложилось так, как сложилось. Хотя, вполне возможно, он был талантливым комедиантом.
– Так вы согласны мне помочь? – спросил мореплаватель.
– А что вы мне за помощь предложите?
– Если удастся расстроить планы Коломбо, вы станете моим партнером. Когда мы вернемся из первой экспедиции, открыв для Флоренции новые земли, меня наградят обширными поместьями, часть их я распределю между своими союзниками, в числе которых будете и вы.
Теперь он мыслил в правильном направлении, но не означает ли эта внезапная перемена просто-напросто ловкого маневра? Может ли Веспуччи после предпринятой им совсем недавно попытки запугивания ни с того ни с сего взять да стать искренним? Конечно, манускрипт был теперь у меня в руках, но я по-прежнему заперт в комнате, охраняемой по крайней мере одним из его людей. Вполне реальна новая угроза, пусть даже и под маской предложения о партнерстве… Да, реальна, но у меня куда больше шансов выйти отсюда с книгой, если приму предложение, чем в случае отказа.
– Хорошо, договорились, – ответил я. – Только прежде надо разобраться с одной важной проблемой.
– С какой же? – заинтересовался мореплаватель.
– В манускрипте рассказывается моя личная история, вовсе не история Кристофа Коломбо, и даже если я впишу туда несколько фраз, связанных с человеком, мне совершенно незнакомым и живущим за тысячу миль от меня, это, безусловно, ни к чему не приведет.
– А что вы в таком случае предлагаете?
– Сейчас Коломбо для меня чужой, а вот если он станет частью моей жизни или, наоборот, я – частью его, тогда и только тогда мне удастся описать грядущие события так, что они, будучи эпизодом из моей биографии, самым неблагоприятным образом повлияют на биографию человека, сейчас мне неведомого. И никак иначе.
– Ясно, – немного подумав, объявил мой собеседник. – Значит, вы поедете к Коломбо, познакомитесь с ним и постараетесь стать участником его экспедиции до того, как он предпримет попытку вытянуть из королевы Изабеллы деньги на эту экспедицию.
Веспуччи запросил высокую цену, но разве у меня был выбор? В конце концов, за то, чтобы сохранить у себя манускрипт, а главное – душевное спокойствие, цена не столь уж высока.
– Мне кажется, вариант подходящий, – ответил я. – Попытаю удачи.
– Отлично.
– Ну и где я его найду, вашего приятеля Коломбо?
