– Поздравляю, мистер Кортни! – воскликнула она. – Теперь вы переезжаете на восемьдесят девятый. Вот здорово! У меня тоже будет отдельный кабинет!
Я поблагодарил ее и снял телефонную трубку. Прежде всего следовало собрать сотрудников и передать бразды правления отделом Тому Гиллеспи, моему заместителю. Впрочем, сначала я позвонил Кэти.
И снова она не взяла трубку.
Так что я собрал ребят и объявил о своем повышении. Провожали меня с подобающей грустью, но и с нескрываемой радостью – ведь теперь каждый из моих подчиненных тоже продвигался по служебной лестнице.
Было время обеда, и все вопросы по Венере я решил отложить до конца перерыва.
Я позвонил еще раз, затем наскоро перекусил в кафетерии компании, спустился на лифте в подземку и проехал шестнадцать кварталов на юг. Здесь, впервые за сегодняшний день, вышел на открытый воздух – и сразу потянулся за носовыми заглушками, однако, подумав, надевать их не стал. Моросил дождь, так что дышать можно было и открытым носом. Стояло лето, жаркое и влажное; по тротуарам сновали толпы народу, всем, как и мне, срочно требовалось куда-то попасть. Я плечом проложил себе путь через толпу, пересек улицу и вошел в здание.
Лифт доставил меня на четырнадцатый этаж. Дом был старый, система кондиционирования не отлаженная, и в мокром костюме меня пробила дрожь. На секунду я задумался о том, чтобы отказаться от заранее приготовленной легенды и сослаться на озноб, но решил, что лучше не стоит.
Я вошел в офис. Девушка в накрахмаленном белом халате подняла голову.
– Моя фамилия Силвер, – сказал я. – Уолтер П. Силвер. Я по записи.
– Да, мистер Силвер. Вы говорили, что случай у вас неотложный, что-то с сердцем.
– Совершенно верно. Не знаю, конечно, может быть, это что-то психосоматическое…
– Да, разумеется. – Она указала мне на стул. – Доктор Нейвин примет вас через пару минут.
Однако прошло десять минут. Сначала из кабинета вышла девушка, за ней вошел мужчина, ожидавший в очереди, и только после него медсестра объявила:
– Мистер Силвер, пожалуйста!
Я вошел. Кэти в белом докторском халате, строгая и очень красивая, сидела за столом и заполняла карточку пациента. Она подняла голову.
– Это ты?!
И ни малейшей радости в ее голосе не слышалось.
– Я соврал только в одном, – сказал я. – Назвался другим именем. Случай действительно неотложный – и связанный с моим сердцем.
Тень улыбки мелькнула у нее на лице, но растаяла, так и не достигнув губ.
– Это не медицинский случай.
– Я сказал твоей девушке в приемной, что, возможно, это психосоматика. Она ответила, что я все равно могу войти.
– Послушай, Митч, я не могу с тобой встречаться в рабочее время! Теперь, пожалуйста…
– Кэти, – заговорил я, присаживаясь напротив, – ты, похоже, не можешь со мной встречаться в любое время суток. В чем проблема?
– Никакой проблемы. Пожалуйста, Митч, уходи. Я врач, меня ждут пациенты.
– Никто тебя сейчас не ждет. А я звонил тебе все утро. И весь вчерашний вечер.
Кэти достала сигарету и закурила, не глядя на меня.
– Меня не было дома.
– Это я понял. – Наклонившись вперед, я взял у нее сигарету и затянулся. Она поколебалась, затем пожала плечами и вытащила другую. – Видимо, я не имею права спрашивать, где проводит время моя жена?
Кэти вспыхнула.
– Черт бы тебя побрал, Митч! Ты прекрасно знаешь…
Тут зазвонил телефон. На миг Кэти крепко зажмурилась, а потом сняла трубку – и в мгновение ока превратилась во врача, спокойного, профессионального и собранного.
Успокоив пациента, она снова повернулась ко мне. Телефонный разговор не продлился и минуты, но теперь Кэти полностью владела собой.
– Пожалуйста, уходи, – попросила она, затушив сигарету в пепельнице.
– Сначала скажи, когда мы увидимся.
– Я… у меня нет на тебя времени, Митч. И я тебе больше не жена. У тебя нет права меня преследовать. Я подам жалобу, тебе выпишут запрет на приближение ко мне или арестуют.
– В глазах закона я все еще женат, – напомнил я.
– А я – нет. Свое свидетельство о браке я сдала. И как только закончится год, Митч, мы с тобой распрощаемся.
Попробую зайти с другой стороны, сказал я себе. Кэти всегда отличалась любопытством.
