Исходил я много в эти годы
Всяких стран, губерний и дорог;
Но Кавказа всходы и восходы
Я сравнить ни с чем еще не мог.
То ли дело, — голосу обидно
В щелях и ущельях пропадать…
Ни черта вокруг тебя не видно,
Только гор немая благодать.
И стоишь безвольный, и немеешь,
И молчишь, готовый на скандал,
Потому, что говорить не смеешь
О краях, которых не видал.
Дело даже, собственно, не в этом,
Дело в том, что за последний год,
Только тот считается поэтом,
Кто до слез художественно врет.
Впрочем, я ведь начал о Кавказе,
Ну, так вот: — Безвольный и немой,
Что же я прибавлю к этой фразе,
Кроме дымной сакли под горой;
Кроме слов, что Днепр, Дунай и Неман
Тереку возможная родня…
— Помоги ж мне Лермонтовский «Демон»
Лермонтов, не дуйся на меня:
Начинаю…
…Горы — словно тучи,
Неподвижно — темные пруды,
В облаках ныряющие кручи,
А на кручах сакли и сады.
Заходи в любое из селений, —
И любой хозяин будет рад
Показать плоды своих владений
И подать вино и виноград;
Наведет на лучшую дорогу,
Ни гроша не спросит за труды,
И как мулла — путнику в подмогу —
Теплое пошлет — алла-верды…
Хорошо все это, всякий знает,
Но отведав дружбы и тепла,
Все-таки, чего-то не хватает,
Чтоб душа полнехонька была.
