Томас Мюнцер - страница 11
Анабаптизм являлся ветвью крестьянско-плебейского еретического движения. Анабаптисты, или перекрещенцы, получили такое наименование потому, что отрицали действительность крещения в младенческом возрасте и утверждали, что крестить можно только взрослых и сознательных людей. На этом основании часть анабаптистов требовала вторичного крещения.
Религиозные и политические требования различных групп перекрещенцев были чрезвычайно разнохарактерны, но в целом это была ересь бедняков и угнетенных. Основным общественным идеалом их являлась коммунистическая община эпохи раннего христианства. Мюнцер сочувствовал анабаптистам, хотя был не согласен с их проповедью мирного установления царствия божия на земле. Он стоял за насильственное уничтожение «безбожников» (так он называл противников нового евангельского учения) и за введение господства праведников.
Став проповедником церкви св. Екатерины, Мюнцер близко сошелся с цвикаускими анабаптистами, особенно с их главой — суконщиком Николаем Шторхом. В их воззрениях Мюнцеру ясно слышались отзвуки знакомых и близких ему идей Иоахима Калабрийского. Но у Шторха и его последователей религиозные идеалы были ближе к земле, теснее соприкасались с политическими стремлениями.
Цвиккауские анабаптисты верили в скорое пришествие тысячелетнего царствия божия на земле, которое будет основано после страшного суда. В их представлении страшный суд воплощался в народной революции.
Шторхианцы верили, что непосредственное откровение свыше доступно каждому избранному человеку. Это уничтожало ореол, окружавший духовенство, этого «посредника» между богом и людьми, и вело к отрицанию значения всех церковных таинств, церемоний и обрядов.
Влияние цвиккауских анабаптистов распространилось далеко за пределами их города. Даже в самом Виттенберге, этой цитадели лютеранского учения, у них были сочувствующие.
Курфюрст Фридрих колебался, не зная, какую позицию занять по отношению к новым сектантам, все более открыто и широко проповедывавшим свое учение. Лютера, его советника в духовных делах, не было в Виттенберге — он скрывался в Вартбурге.
События, происходившие в это время, имели решающее значение для реформатора и его учения. После диспута с Экком бессмысленность каких-либо надежд на мирное разрешение конфликта с римской церковью стала для Лютера очевидной. Оставалось только решить вопрос, где найти точку опоры для дальнейшей. борьбы: в бюргерско-умеренном лагере реформации, возглавляемом светскими князьями, или же в революционном лагере, где крестьяне и плебс угрожали войной всему существующему общественному строю. Лютер, не колеблясь, сделал выбор: он примкнул к бюргерской дворянской и княжеской свите.
В августе 1520 года Лютер выступил с манифе стом «К христианскому дворянству немецкой нации об улучшении христианского состояния». Манифест в короткий срок приобрел огромную популярность. В нем Лютер резко выступает против трех основных положений католицизма, которые, по его мнению, являются стенами, воздвигнутыми папством на пути реформы церкви:
против главенства духовной власти над светской, против присвоения себе папой исключительного права толкования священного писания,
против того, что собор может созываться только папой.
Лютер требует созыва истинно свободного церковного собора и выдвигает тяжелые обвинения, которые должны быть на этом соборе пред’явлены папству со стороны Германии. В его обвинениях вопросы церковной реформы искусно связываются с политике — экономическими интересами Германии. В них выражен протест против установившегося порядка, который ведет к постоянному отливу в Рим немецких де нег. и выдвинута, программа разрыва с Римом Манифест содержит резкие обличения церковных злоупотреблений и тягот, наложенных Римом на немецкие земли.
Манифест обращен к властям и привилегированным сословиям; от них Лютер ожидает защиты и поддержки. Народу же надлежит трудиться и смиренно молить владык об улучшении своего состояния. «Обязанность защиты невинных и искоренения неправды лежит на светских властях. Вот почему и говорят папе и людям его — молись за нас, императору и людям его — защити нас, а простому человеку — трудись». В манифесте уже не слышно больше призывов к войне и кровопролитию. Лютер испуган движением низов, оружие в их руках кажется ему слишком опасным для его покровителей.
