Историк Генри Кеймен в своем капитальном труде «Испания: дорога к империи» написал о работорговле примечательную фразу: «После 1650-х годов коммерцию поддерживали главным образом не испанцы, а другие европейцы».
Вы еще не угадали, кто такой Кеймен? Конечно же, англичанин, а они мастера на уклончивые обороты. «Как здоровье вашей жены, сэр? Боюсь, она умерла». Тот же принцип. Нетрудно догадаться, что под деликатным псевдонимом «другие европейцы» выступают англичане, и в первую очередь англичане.
После Утрехтского мира, завершившего очередную войну в Европе (неудачную для испанцев и успешную для англичан), англичане выторговали у испанцев монопольное право тридцать лет поставлять рабов как в свои колонии, так и испанцам с португальцами. При условии, что англичане будут привозить не менее 4800 рабов ежегодно. «Верхней планки» не было. Короли Англии и Испании должны были получать четверть прибыли.
И машина заработала на полную мощность. Сначала конкурентами Ливерпуля были Бристоль и Лондон. Но вскоре ливерпульцы отодвинули бристольцев на второе место, а Лондон вообще вывели из игры. Причина успеха проста: Бристоль и Лондон платили своим морякам довольно высокое жалованье, а управляющим факторами (центрами на африканском берегу, куда стекались купленные негры) – еще и процент с продаж. Ливерпульцы своим морякам, от капитана до последнего матроса, жалованье урезали чувствительно, а управляющих факториями лишили процента и посадили на твердую зарплату. Ну и сократили все прочие «накладные расходы», какие только могли сократить. Не в силах с ними соперничать, Бристоль отодвинулся на второй план, а Лондон вообще не смог в этих условиях с Ливерпулем хоть мало-мальски конкурировать.
Базировавшаяся в Ливерпуле Королевская африканская компания ввозила, так сказать, и «мирный» товар – слоновьи бивни, золотой песок, воск и древесные красители, находившие применение в самой Англии. Но главной статьей дохода были рабы. Схема несложная: рабов продавали в английских и испанских американских колониях, а там закупали всевозможные пряности и особенно неочищенный тростниковый сахар для английских заводов (сахар из свеклы тогда делать еще не умели, а сахара в Англии был большой дефицит).
Масштабы помаленьку росли. В 1730 г. к Ливерпулю были приписаны всего 15 невольничьих кораблей, в 1753-м – 53, в 1760-м – 74, в 1770-м – 96, в 1792-м – 132. И, понятно, в течение года каждый корабль совершал не один рейс.
Бизнес был насквозь респектабельный и считался вполне приличным для джентльмена занятием. Символы африканской торговли – бюсты негров и слонов – украшали ратушу Ливерпуля. «Снаряжение», необходимое для очередной поездки за «черным деревом», продавалось совершенно открыто – с точным перечнем всего, что необходимо для такого вояжа. Вот стандартное рекламное объявление.
«Одна железная плита и медь, 27 ящиков бутылок со спиртным, 83 пары кандалов, 11 хомутов, 22 наручника для длинной цепи, 4 длинные цепи для рабов, 54 обруча (на шею. – А.Б.), 2 длинные цепи».
Ну а поскольку негров уже не захватывали в результате лихих набегов, а «честно» покупали у чернокожих правителей и вождей, корабли везли и всевозможные товары (торговля была меновая). И опять-таки производство достигало огромных масштабов. В 1788 г. в одном только Манчестере в нем было занято примерно 180 000 человек. Не отставали и промышленные Бирмингем и Шеффилд.
О том, что вожди требовали в уплату, оставил воспоминания путешественник Джон Барбот: «Широкое полотно служит туземцам для украшения себя и внутреннего интерьера их захоронений. Из ткани они делают также лоскуты на тряпки. Ленты и шнурки используются для выжимки пальмового масла. По ночам они заворачиваются в старые простыни с головы до ног. Медные тазы служат для бритья и мытья. Шотландские кастрюли используются вместо ванночек мясника, когда они закалывают свиней или овец. Из железных брусков кузнецы выковывают оружие, хозяйственные инструменты и посуду. Из грубой шерстяной и полугребенной камвольной ткани они делают пояса шириной в четыре пальца, предназначенные для опоясывания талии. На таких поясах подвешиваются меч, кинжал, нож, а также кошелек с деньгами или золотом, который обычно запихивают между поясом и телом. Они дробят венецианское стекло на четыре-пять частей, которым впоследствии придают при помощи точильного камня разные формы, делают нитки бус и ожерелья, приносящие большую прибыль. Из четырех-пяти элей английской или лейденской саржи они изготовляют своеобразную ткань, которой оборачивают плечи и живот. Из ситца, полугребенной камвольной, набивной и вязаной тканей делают лоскуты для набедренных повязок. Они выплавляют оловянную посуду (олово тоже привозили англичане. – А.Б.), такую как блюда, тазы, миски для супа и т. п. В войнах они употребляют мушкеты, кремневые ружья и абордажные сабли (продукция Шеффилда и Бирмингема. – А.Б.), во время праздников чаще всего пьют бренди. Ножи они используют так же, как и мы… Венецианский стеклярус и стеклянные бусы служат всем полам и возрастам для украшения голов, шей, рук и ног».
