Случайно ли подобное сходство? Даты никак этого не проясняют: книга Карсака вышла в начала 1954 года, роман Игона, пусть он и опубликован только сейчас, был написан в конце 1955. Был ли он сочинен ранее, или все это чистое совпадение? Бывают совпадения и более странные. Да и, в конечном счете, это уже своеобразный стандарт для подобного рода историй (возьмем, к примеру, «Звездных королей» Эдмонда Гамильтона).
В любом случае, несмотря на поразительное совпадение, эти произведения существенно отличаются одно от другого с точки зрения трактовки. Даже тема, несмотря на одинаковое развитие интриги, разная. Перечитав обе книги и все хорошенько взвесив, приходишь к выводу, что если «Пришельцы ниоткуда» - чудесное приключение, то роман «К звездам судьбы» - современный миф. Клер, герой Карсака, - самый обычный ученый, которого ничто, кроме разве что одного старого, совершенно ничем не обоснованного пророчества, не призывает исполнять его экстраординарную роль, тогда как Жан Баратэ, герой романа Игона, - человек судьбы. Похоже ли это? Да нет, вовсе нет: по сюжету романа в Клере как таковом нет никакой нужды, тогда как в Жане Баратэ есть. Клера можно заменить на любого другого, Жана Баратэ - нет.
В свою очередь, и галактические фоны историй сильно разнятся: у Карсака - минимум «находок», если не считать довольно поэтичного скопления названий солнц, но, в целом, достаточно хорошо описаны лишь хиссы (преобладающий народ); в то время как Игон, помимо жельмосов, тождественных хиссам, представляет нам с некоторыми деталями т’лоонов, странный народ, чья цивилизация основана на силовых линиях (обстановка, транспортные средства, жилища -обо всем этом не говорится ни слова) и непонятной технике; медисов с Большого Медиана, которые являют собой довольно точное описание тоталитарного народа; и, в самом начале романа, мертвый город, невероятные лабиринты которого напоминают циклопические сооружения Лавкрафта и Меррита. И если проход через то, что принято называть подпространством, у Карсака выглядит весьма буднично, то у Игона он дает повод к определенной выразительности на базе визуальных образов.
Кроме того, общий, наследственный враг в этих романах тоже имеет мало общего: мислики Карсака - это наделенные значительной силой ферромагнетики Рони-старшего. Что касается игоновских глютонов, то они, даже по своему прозвищу, напоминают витонов Эрика Фрэнка Рассела, но на этом сходство заканчивается.
Именно существование глютонов - глютонов, постоянно повторяющих фразу, которая надолго заседает в голове: «5асгёз (хшгЪШош тип! Реаи уеНе!», и в конце концов объясняющих тайну жизни через парадокс, который имеет не так уж много примеров в научной фантастике, - так вот, именно существование глютонов и придает роману весь его вес.
Короче, даже если Игон и почерпнул вдохновение, осознанно или же нет, в романе Карсака, его книга выходит за обычные рамки хорошо рассказанной истории, достигая чарующей степени «разъяснения» тайны, развенчания мифа, порождая - как, например, в «Шамбло» Кэтрин Мур (и через аналогичный ход мысли) - новый миф.
Остается сказать еще вот что: как ни парадоксально, у Карсака недостатков меньше, чем у Игона: Карсак потрудился внести в текст свои собственные ощущения, чего не сделал Игон; первому удалось создать убедительную телепатическую коммуникацию, - в отличие от второго, который позволяет себе передачу мыслей об именах собственных (то есть не любые мысли, а только имена - примеч. переводчика). Есть у Игона и недочеты (его ионические вычислительные машины, в которых механизмы делают сотни миллионов оборотов в секунду, вызывают недоумение). Но, несмотря на это, произведение Игона - безусловно, одно из лучших в серии «Рэйон фантастик» за последние годы.
Пьер Версен.
