Невинно розов и влюблен,
Над мраморного лестницей
Отщелкает мазурку он
С веселою прелестницей.
Здесь поселившись, пришпорил за Ксаной Босулей, курсисткой, подругою Нади, которая после кончины последней сняла ее комнату вместе с подругой, поэткой-заумницей, Застрой-Копыто; и можно сказать, что профессорша с Анною Бабовой, толстой прислугой, укупорились — кое-как; Митя с другом — сам-друг; с Никанором Ивановичем заночевывал дряхлый Никита Васильич порою.
Хотя б один Митя: походкой урывистой все-то бродил, затолкав их; он производил такой грохот, как будто четыре копыта тут били; передние — в пол; а два задних — о стены, и все от него: в нос несло табачищами; в глаз лез погон; в ухо била армейщина.
Рапортовал он — о полечке с фронта, с которой он будто бы…
— Чрт!
— Брт!
— Гого!
— Игого!
И выстреливал режущим скрежетом под потолок из корнет-а-пистона.
— Патриотизмы, рромантика!.. Армия наша сопрела в окопах… Все — полечка: с фронта, — ему Ездуневич.
— Гого!
— Игого!
— Рррв… ррра… ррравый, — в окне раздавалась какая-то рваная часть: неохотой шагать двумя стами тяжелых своих сапогов.
* * *
Никанор же, на все насмотревшись:
— Сюда брата брать, — дико; даже — немыслимо!
Первые дни октября; мукомолит, винтит; буераки обметаны инеем; странно торчат в свинцоватую серь.
Почтальон — из ворот; он — в ворота; и — видит он: Элеонора Леоновна бегает по леду в тоненьких туфельках; носом — в конверт василькового цвета, с печатью; и юбочку темную с розовым отсветом выше колен подобрав, — озирается; в очень цветистенькой кофточке сизо-серизовой: с пятнами рыжими, с крапом; она, как цейлонская бабочка, — в крапе снежинок.
Но как же размазались губы?
— Эк!.. С гриппиком вас поздравляю: простудитесь!
Тителев, в шапке-рысинке, в своей поколенной шубе-ночке, — вырос в подъезде — с «Леоночка, — ты бы обулась!».
Тут, —
— синие листики в скомок: за юбочку; —
— два пальца в рот,
как мальчишка, махающий через забор за соседскою репой; и — свистнула.
А — про письмо-то, письмо ему?
Тителев мимо прошел.
Тогда вынула листики, на буерак ткнула глазками: в спину:
— Ему — ни гугу!
Безо всякого — юбочкой: фрр! По ступенькам; и прежде, чем он, — обернулась, язык показала: такая «мальчишка»!
Такая коза!
* * *
И как шапками сахарными, пообвисли заборы.
С Икавшевым, мырзавшим носом, они, взяв по ломику, в руки себе поплевав, — с удареньем, враскачку: о лед! А подумалось: мужу она про письмо — хоть бы что? Без стыда! Она — дикая кошка, но с бархатной лапкой.
Набросит на сталь лезвия, чего доброго, тальму свою; и предложит ему посидеть на ней.
Вскочишь!
* * *
— Работа славнецкая! — Тителев ломик подкинул. В испарину бросило.
Вдруг ему Тителев:
— Мебель заказана: можете переезжать; харахорику бросьте; смахайте домой; и — валите сюда с чемоданчиком; пока ремонт — забирайтесь ко мне: на чердак; он, — чердак, — не дурак.
И запрыгал с захожей собакою: щелк да пощелк!
«Собача!»
Собакарь!
* * *
Это место — лысастое!
Осенью не городской, не людской — деревенский здесь шум от деревьев, чуть тронутых, или — еще от чего? И уже — вырывается: и выше выспри глаголит, как… шамканье страшных старух.
Это — шаркает шаг с бесполезным бесстрашием сердцебиенья, —
шаг —
— смерти, —
— в давно не сметенные листья,
в давно безглагольное сердце: под вывизги рыва планеты швыряемой.
И, — с бесполезной жестокостью больно катаемое и усталое сердце, — разрывчато бьется.
Ты ищешь чего же, душа моя? И ты чего надрываешься, под колесом Зодиака, песком засыпаемая? Здесь все то, что ищешь, — костенеет. Здесь —
— домовладелица —
— Психопержицкая —
— и Непососько — отслюнивают ассигнации. Шелест их слушаешь ты.
Успокойся, душа моя, что тебя нет в том, чего тоже нет, что в деревьях, чуть тронутых, шаркает шаг пешехода на Козиев Третий, что ветер с возвышенной лыси отчесывает взвивы пыли, охлестывает пустоплясом песков, вырываемых из буераков —
— плешивую площадь —
— с заржавшим трамваем!
* * *
Так — что!
Не попрешь на рожон: с чемоданчиком притарарыкал; и — сел к ним на харч.
— Перевёзенец наш!
Повели на лысатое место, откуда винтил пустоплясь дуновеньем окраин; смотрели на пригород; как перехвачен он балками; слой пылевой, где обоз ползал издали; медное небо и бледное поле.
