Уж не ревнует ли он?
Да, почему же нет? Он боится, что с ней что-нибудь случится.
Фу! Итак, правда, он ревнует? Нет, это недоверие оскорбление для неё! Что же собственно он о ней думает?
Самое лучшее — это он ей может доказать, отпуская ее одну, без себя.
Так, так, — он ей позволяет! Нет, но как это милостиво!
И она отправилась; вернулась домой уже около утра. Она разбудила мужа, чтоб ему рассказать, как всё было прекрасно. Ей говорили речи, пели квартетом и танцевали.
— Как ты вернулась домой?
— Г. Глоп проводил меня до дверей дома.
— Да? Мне будет очень приятно, если кто-нибудь из моих знакомых встретит мою жену в три часа ночи с чужим мужчиною на улице.
— Что же из этого? Разве у меня дурная репутация?
— Нет, но ты ее можешь получить!
— Фу, ты ревнив — и, что еще хуже, ты завистлив. Ты не хочешь, чтобы у меня была даже маленькая радость. Да, да, да, — так всегда бывает, когда выходишь замуж! Если уйдешь из дома и повеселишься, то по возвращении получаешь нагоняй. Фу, какая это гадость — быть замужней и особенно как я. Мы вместе только по ночам, совсем так же, как все другие; а тут мужчины все одинаковы! До свадьбы очень благовоспитанные и внимательные, но потом, — потом! Ты совсем такой же как другие, ты думаешь, что я принадлежу тебе и ты можешь со мной делать, что тебе угодно?
— Я думаю, было время, когда каждый из нас рад был принадлежать друг другу, — но, может быть, я заблуждаюсь. Сейчас, во всяком случае, я тот, которым ты владеешь, как владеют собакой, в которой всегда уверены. Разве я кто иной, чем твой слуга, когда я по вечерам прихожу за тобой. Разве я для всех не только «муж г-жи Хольм»? Разве же это равенство?
— Я пришла не за тем, чтобы браниться с тобой! Я хочу всегда быть твоей маленькой женкой, а ты мой славный муженек.
«Шампанское действует», подумал он и повернулся к стене.
Она плакала и просила не быть несправедливым и… простить ей.
Он завернулся в одеяло.
Она попросила еще раз, не может ли он простить ее.
Да, конечно, он этого хотел! Но он провел такой ужасно одинокий вечер, какого он никогда не хотел бы пережить снова.
— Мы всё теперь позабудем, не правда ли?
И она всё забыла и опять сделалась его маленькой женкою.
На следующий вечер, когда лесничий пришел в контору за своей женою, её там не было; у неё было дело в магазине. Он сел на её стул и стал ждать.
Стеклянная дверь отворилась, просунулась голова господина Глопа.
— Анна, ты тут?
Нет, это был только её муж.
Он встал и пошел своей дорогой.
Глоп называл его жену Анной и «ты»! Анна! Это уж слишком!
Дома между ними произошла страшная сцена, во время которой молодой лесничий окончательно убедился в беспочвенности и несостоятельности своей теории освобождения женщин, так как она вела к таким последствиям, как «ты», между его женою и её коллегами. И самое скверное было то, что он должен был признать неосновательность своей теории.
— Да? Итак у тебя появились новые взгляды? Да?
— Да, конечно! Взгляды меняются под влиянием действительности, которая так переменчива! Но я должен тебе сказать, что если я раньше верил в «духовный брак», то теперь я вообще в брак не верю. Это шаг в радикальном направлении, не правда ли? И в смысле духовного единения ты, конечно, больше жена господина Галопа, чем моя, так как с ним ты делишься всеми своими мыслями об обороте товаров и т. д., а к моим лесным делам у тебя нет ни малейшего интереса. Итак, скажи сама, ну, можно ли назвать наш брак вообще духовным?
— Теперь больше нет, так как наша любовь умерла, — ты ее убил, ты сам, — потерявши веру в наше дело — освобождение женщин.
Разговор становился всё страстнее, и всё меньше было надежды прийти к какому-нибудь выводу.
— Ты меня не понимаешь, говорила она ему часто.
— Нет, я этому не учился, — возражал он.
Однажды утром он сообщил ей, что едет с женским пансионом, где он преподавал, на ботаническую экскурсию.
— Да! Об этом она ничего не знала! Большие девочки?
Громадные! От шестнадцати до двадцати лет!
Гм… до обеда?
Нет, после обеда; вечером они будут ужинать вместе.
Гм… учительница, конечно, будет с ними?
Нет, так как он женатый, начальница ему доверяет. Видишь, иногда очень удобно быть женатым.
